Воспитательница
Вот вам историйка из моего детства. Я с нею жить замучился — теперь знайте её и живите с ней вы.
В истории три части: прелюдия, фуга, и реквием.
Начнём сначала.
1) Детсад — это до определённого момента было самое счастливое время моей жизни. Там я отдыхал от мамы и бабки, там были друзья. Там были занятия, игры, равенство. Это потом была школа, травмы, унижения и несправедливость. А в садике я жил в какой-то светлой гармонии.
В группе нашей было две воспитательницы — тётя Люба и тётя Галя. Они были как два ангела — белый и чёрный. Мне всегда нравились красивые тёти. Обе были красавицы. Люба была пухлая блондинка, секси с пухлыми губками и синими глазками. А Галя была гибкая, высокая, ладная брюнетка, с какими-то необычными, странными чертами лица. Я её побаивался. Она была очень строгой, непонятной, и несколько раз меня наказывала больно и несправедливо…
2) О, как же ненавидел я тихий час! Для меня — умного и невротичного мальчика, дневной сон был невозможен. Но нас, вопреки желанию, каждый день укладывали на раскладушки и заставляли «спать». Тётя Люба во время тихого часа позволяла тем, кто не спит, вставать, ходить в туалет, и даже забирала нас в воспитательскую. А тётя Галя жёстко и больно вынуждала нас валяться в постели и не шуметь. Я, чтоб не сдохнуть от скуки, то прятал в трусы пластилин и лепил под одеялом собачек, то ныкал под подушкой карандаш и бумажку для рисования, то прикалывался с другими детьми, а с одной девочкой мы показывали друг другу письки, лол! Но меня тётя Галя постоянно палила на моих проделках и ставила в угол, а несколько раз даже выставляла голым перед группой. Благодаря тёте Гале я научился прикидываться спящим: лежать неподвижно, ровно дышать и смотреть сквозь ресницы так, чтобы веки не дрожали.
И вот однажды случилось это. Был тихий час. Тётя Галя дежурила и уложила нас спать днём. Как всегда, я притворился спящим, а сам подглядывал за всем, что происходит вокруг. Я долго наблюдал, как высокая, немного сутулая фигура воспитательницы перемещается между рядов раскладушек. Как она наклоняется над каждым и проверяет, кто спит. Я помню, как сам лежал, а надо мной склонялась тёмная фигура и вглядывалась в моё лицо. Всё вышло удачно. Я остался нераскрытым. Я из-под ресниц продолжал наблюдать, как тётя Галя обходит спящих детей. Вдруг произошло неожиданное. Она замерла. Огляделась. Ещё оглядела всех детей, как будто убеждалась, что все спят. А потом наклонилась над кроватью одной девочки. Я чётко помню, как воспиталка нависла над ней, завела руки назад и застыла в уродливой, неестественной позе. Её пальцы были скрючены как когти. Она начала раскачиваться, с шумом и хрипом втянула в себя воздух, как будто что-то высосала и проглотила, и резко выпрямилась. И быстро ушла. От всего увиденного я был в ужасе, понимая, что это был ни фига не сон. Мне было страшно, и я никому ничего не рассказал. Девочка это была до конца года в нашей группе, была тихая и незаметная. А потом она куда-то делась.
3) Неделю назад, моя мама ни с того ни с сего вспомнила меня в детсадике. Каким я был няшкой и умницей. И вдруг она заговорила о своей знакомой — типа, у неё была беда с дочкой, которая ходила в одну группу со мной. Оказывается, с девочкой неожиданно стало твориться что-то непонятное, она стала слабеть, болеть, а потом у неё нашли лейкоз, от которого она умерла через полгода. И вот, я вдруг отчётливо понял, что воспитаха склонилась и что-то высосала именно из этой девочки. Я так никому ничего и не рассказал. Кто мне поверит Но мне теперь жутко от того, что эта страшная женщина, может быть, всё ещё работает в детском саду, занимается и играет с детьми, а в полдень, когда дети спят в своих кроватках, она неслышно крадётся между ними, высматривая новую жертву, и уродливо склонившись над нею, выпивает из неё жизнь…
