Разграбление природных ресурсов индейских резерваций. Часть 1. Капиталистическое освоение ресурсов и положение индейцев в США

Открытие и колонизация континента сопро­вождались не только истреблением его коренных жителей, но и подлинной войной белого человека с природой. Специфика отно­шения к природе, к ресурсам страны и их использованию явилась одной из главных причин конфронтации индейцев и колониза­торов.

Индейцы обожествляли природу, считали себя частью своей земли. В силу особенностей исторического развития они не пони­мали принципа частного владения землей и придерживались идеальной для человека установки землей могут пользоваться все и брать ее плоды в необходимых размерах. Но хрупкий ба­ланс человека и природы, который индейцы интуитивно соблю­дали, был грубо нарушен европейцами. Ресурсы страны казались колонизаторам безграничными, и товарный капитализм повел то­тальное наступление на природу. Программа завоевателей своди­лась к тому, чтобы отнимать и уничтожать, непрерывно богатея. Этот принцип отражал соответствующие идейные убеждения. Ко­лонизаторы твердо верили в свою «цивилизаторскую» миссию и считали себя вправе использовать природные ресурсы так, как им захочется. «Бог не указал бы англичанам пути к Новому Свету, если бы он не намеревался дать его им во владение»1. В многочисленных трактатах по поводу «погрязших в грехе» и нуждавшихся «в спасении» туземцев белые рисовали перспекти­вы спасения их душ. Так, в трактате сэра Джона Пекхема (1583 г.) в связи с колонизацией Ньюфаундленда предлагалась весьма «благочестивая» картина подобного «спасения». Посколь­ку индейцы якобы не умеют обращаться с землей, англичане су­меют научить их это делать. Если же не получится, то будет вполне допустимо как по закону, так и с точки зрения морали применение оружия2. Так белые колонисты оправдывали уничто­жение людей и природы.

Долгие годы в Америке шла настоящая экологическая война. Индейцев лишали естественной среды обитания: изгоняли из се­лений, заставляли переселяться на новые места, засоряли реки, вследствие чего гибли рыба и водоплавающая птица, людей ли­шали источников питания. Многие умирали от голода, лишений и болезней. На Северо-Западе США к 1835 г. были почти полно­стью уничтожены морские бобры и котики, которые давали самые ценные меха. В те же годы американские торговые компании на востоке страны стали скупать бизоньи шкуры. Хищническое истребление бизонов приобрело огромные масштабы. Охотники, вооруженные восьмизарядными ружьями, располагались у водое­мов и рек, куда бизоны приходили на водопой. Животных отстре­ливали с максимальной эффективностью в течение 24 часов. В результате целые поля бизоньих туш оставались гнить на солнце. Когда в районах обитания комаычей, кайова, арапахо и чейенов эти животные почти исчезли, индейцы были вынуждены питаться мясом собственных лошадей 3. Знаменитый своими кро­вавыми «подвигами» по отношению к индейцам генерал Шеридан считал, что власти должны быть благодарны белым охотникам на бизонов и награждать каждого бронзовой медалью с изобра­жением мертвого бизона с одной стороны и обескураженных ин­дейцев с другой4.

Уничтожение бизонов поставило индейцев перед катастрофой, так как для равнинных жителей охота на этих животных состав­ляла основу их существования. «История американской нации в XIX в.,отмечал биолог Фэрфилд Осборн,в той ее части, ко­торая касается использования лесов, пастбищ, фауны, флоры и воды, является самой жестокой и разрушительной» 5.

Экологическая война продолжается и сегодня. Крупные моно­полии обостряют дефицит земельных ресурсов, ведут экономиче­ское наступление на земли коренных американцев. В результате длившегося несколько веков расхищения земель, принадлежав­ших индейцам (только за время после принятия в 1887 г. печаль­но известного закона Дауэса и до начала 1980-х годов размеры индейского землепользования сократились почти в 3 раза с 155 млн акров до 50,4 млн 6), они лишились лучших сельско­хозяйственных угодий.

Однако потребности развития экономики США в период после второй мировой войны, особенно повышенный спрос на энерго­носители и руды цветных и редких металлов, используемые в передовых технологических процессах, обусловили своеобраз­ный всплеск интереса монополий и государства к ресурсам, со­средоточенным в индейских резервациях. Даже принимая во вни­мание неравномерность распределения месторождений минераль­ного сырья от резервации к резервации, а также тот факт, что далеко не все месторождения, расположенные в резервациях, яв­ляются собственностью индейцев (в резервации племени кроу, где сосредоточено 11 млрд т угля, лишь 22% территории принад­лежит аборигенам), следует признать эти ресурсы весьма значи­тельными: запасы нефти в текущее десятилетие составляют 4,2 млрд баррелей, газа 17,5 трлн куб. футов, угля 200 млрд т, или 15% всех разведанных в США запасов, урана 11% мировых ресурсов7. Увеличивается значение и гидроресур­сов, особенно в засушливых районах интенсивно развивающегося Юго-Запада США.

Правомерно поставить вопрос: в связи с повышением «стату­са» ресурсной базы индейских резерваций и начавшейся ее эко­номической эксплуатацией улучшилось ли социально-экономиче­ское положение самих индейцев Пожалуй, наилучший ответ дала Комиссия США по гражданским правам: «Хотя индейцы обладают значительными ресурсами… наличие этого потенциала не привело к приобретению ими экономической мощи или поли­тического влияния. Проблема выживания племен была актуаль­ной во времена образования США и продолжала оставаться такой на протяжении всей их истории» 8.

В качестве альтернативы застою хозяйственной жизни индей­ских общин, необходимость преодоления которого очевидна, госу­дарственные органы США навязывают им свою концепцию эко­номического развития. Ее исходная посылка и в то же время конечная цель стимулирование капиталистического освоения ресурсов, находящихся в районах проживания коренного населе­ния. Основная доля ответственности за ее осуществление падает наряду с министерством внутренних дел на министерство торгов­ли США, в рамках которого действует Администрация экономи­ческого развития. С середины 60-х годов администрация выдели­ла более 500 млн долл. на различные программы создания рабочих мест и источников дохода на территории индейских резерваций9.

Можно назвать несколько «операционных» уровней, на кото­рых государственно-монополистический капитал США пытается реализовать свою концепцию экономического развития для индейцев.

Во-первых, финансирование в основном в форме обычных коммерческих займов «чисто индейских» предприятий. В част­ности, из упомянутой суммы 500 млн на эти цели было израсхо­довано 78,3 млн для развития туристского бизнеса (коммерче­ские парки, кемпинги, отели, музеи) и еще 29 млн. для строи­тельства промышленных объектов.

Политика развития «индейского» бизнеса, которую можно рассматривать как очередную модификацию концепции «черного» бизнеса или «бизнеса меньшинств», имела своей сверхзадачей со­здание и расширение в резервациях конформистской прослойки мелких (реже средних) собственников. Однако и эту цель в полной мере достичь не удается, так как, выйдя на капитали­стический рынок, слабые в финансовом отношении, не имеющие достаточного делового опыта предприятия индейцев в подавляю­щем большинстве не выдерживают жестокой копкуренции и разоряются, принося племенам вместо доходов и новых рабочих мест растущую задолженность. Так, к настоящему времени уже обанкротились 30 из 54 промышленных комплексов, созданных в резервациях, на грани банкротства находятся 8 из 10 наиболее дорогостоящих проектов в сфере туризма. В таком же положе­нии большая часть корпораций, фактически коммерческих фирм, созданных в соответствии с «Актом об удовлетворении тер­риториальных претензий коренного населения Аляски» (1971г.) : ряд из них имеет суммарный дефицит в размере 100 млн долл. Хотя так называемый аляскинский эксперимент и выходит за рамки темы данной статьи (там, как известно, отсутствуют ре­зервации и индейцы составляют пусть и преобладающий, но не единственный компонент коренного населения), обойти его вни­манием не представляется возможным как в силу его крупномасштабности и возлагавшихся на него надежд на радикальное улучшение положения коренных жителей Аляски, так и в силу весьма показательных результатов. По прошествии более чем 16 лет после его принятия, по образному выражению корреспон­дента журнала «Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт», «грандиозные планы немедленного обогащения на обширных земельных владе­ниях и природных ресурсах обернулись рассыпавшейся в прах мечтой… коренных жителей Аляски» 10.

Средства, выделяемые буржуазным государством на экономи­ческое развитие индейских общин, всегда несоизмеримые с мас­штабами их проблем, первыми попадают под сокращение на со­циальные расходы. В таких условиях становится совершенно очевидной маргинальность «индейских» программ в стратегии капиталистического освоения находящихся в их распоряжении ресурсов. Это освоение мыслится правящими кругами США прежде всего как поощрение неиндейских элементов к эксплуата­ции материального и людского потенциала резерваций. Именно им достается львиная доля займов, направляемых по каналам Агентства экономического развития и других ведомств. Ставка на привлечение частного капитала извне определила содержание и так называемой новой инициативы в сфере экономического раз­вития резерваций, с которой выступила в начале 80-х годов рес­публиканская администрация Р. Рейгана11.

Поощряя неиндейский, как правило, «белый», бизнес, государ­ственные агентства дискриминируют самих индейцев. Так, к осу­ществлению в конце 70-х годов под эгидой ряда федеральных министерств крупного строительного проекта па территории пле­мени блэкфут практически не были привлечены ни рабочие-ин­дейцы, ни одна индейская строительная фирма. Министерство городского развития США вообще отказало в ассигнованиях предпринимателям-индейцам племени блэкфут и еще 7 племе­нам штата Монтана12. Для того чтобы поставить коренное на­селение в невыгодное положение, используется весь арсенал средств скрытой, неформальной дискриминации, многие проекты становятся жертвами бюрократической волокиты. В результате белые бизнесмены контролируют ключевые сектора экономики резерваций. Крупнейшей в США резервации племени навахо Уиндоу-Рок, например, принадлежит лишь 40 (27%) из 150 ком­мерческих предприятий, что позволяет «пришлым» беззастенчиво обирать индейцев, искусственно завышая цены.

И все-таки движущая сила политики правительства США в отношении коренного населения интересы крупных корпора­ций. Именно для них создают режим наибольшего благоприятст­вования государственные органы США. Не случайно значитель­ная часть ассигнований Администрации экономического развития направляется на развитие водных ресурсов, транспортной сети, средств связи в той мере, в какой это необходимо для деятель­ности монополий горнодобывающей и электроэнергетической от­раслей. Таким образом формируется инфраструктура капита­листической сверхэксплуатации резерваций и их жителей. Обыч­но корпорациям предоставляются разнообразные льготы в виде дополнительного выделения земельных участков, проведение строительных работ за счет самих индейцев. Существенный факт, привлекающий в резервации большой бизнес, наличие сверхдешевой рабочей силы, не объединенной, за редкими исключения­ми, в профсоюзы и используемой для выполнения преимущест­венно неквалифицированного и малоквалифицированного труда в наиболее вредных и опасных производствах.

В течение 70-х годов на территории индейских общин было начато осуществление ряда крупных индустриальных проектов туда устремились мощные транснациональные компании «Экссон», АМАКС, «Шелл», «Галф ойл», «Пибоди Коул». Официальный Вашингтон, средства массовой информации поспешили препод­нести их участие в освоении ресурсов коренного населения в ка­честве своеобразной «гарантии» быстрого разрешения стоящих перед ними социальных и экономических проблем. Выступая в начале 1983 г. с заявлением по поводу «индейской» политики своей администрации, президент США Р. Рейган вновь подчерк­нул, что как индейцы, так и вся нация вправе рассчитывать на выгоды от разумного (!) использования больших запасов угля, нефти, газа, урана и других полезных ископаемых на их зем­лях 13. Формально против этого вряд ли можно было что-либо возразить, однако представляется существенным установить, о каких «выгодах» и о каком «разумном использовании» для ко­ренного населения идет речь.

Хозяева монополий утверждают, что индейцы получают спра­ведливую компенсацию за земли, отторгаемые у них корпорация­ми на индустриальные нужды. Чем оборачивается в действитель­ности «справедливая» компенсация, показывает пример Блэк-Месы, района, расположенного на территории племен навахо и хопи в штате Аризона. Здесь компанией «Пибоди Коул», электро­энергетическими фирмами создан грандиозный комплекс, вклю­чающий открытые разработки угля и сеть электростанций для снабжения энергией всего Юго-Запада США. С этой целью у индейцев при помощи нечистоплотных приемов было отторгнуто 65 акров земли (аренда 30 лет), а сумма ежегодной компенса­ции установлена во много раз ниже реальной стоимости участ­ка 1 долл. за акр.

На таком же минимальном уровне определяются и отчисле­ния от эксплуатации минеральных ресурсов. В большинстве со­глашений между монополиями и индейцами действует принцип оплаты за единицу продукции (тонну, баррель и т. п.), а не фиксированный процент от суммы продаж. В результате владель­цы корпораций кладут себе в карман разницу между арендной платой и рыночной ценой полезных ископаемых, индейцам же достается ничтожная часть от рыночной стоимости их ресур­совв среднем 8,5% (выплаты за тонну угля, например, колеб­лются от 15 до 37 центов за 1 т при цене 20 долл.). За аренду нефтяных месторождений, оцениваемых в 85 млн долл., племя апачи получило 685 тыс. долларов, т. е. менее сотой части14.

Прямая ответственность за подобное положение ложится на министерство внутренних дел США, под надзором и руководст­вом которого заключаются несправедливые арендные соглашения.

Попытки индейцев добиться их пересмотра, ввести скользящую шкалу отчислений (многие соглашения были подписаны еще в 50-х годах) заканчиваются в основном безрезультатно. Начи­ная со второй половины 70-х годов в США все активнее заяв­ляют о себе силы, выступающие за аннулирование всех догово­ров с индейцами, ограничение их прав на пользование водными ресурсами и земельными наделами вплоть до запрещения индей­цам рыбной ловли и охоты на территории и вне резерваций. Особо опасную для коренного населения ситуацию представ­ляет позиция Верховного суда США, высказавшегося за возмож­ность в одностороннем порядке аннулировать права племен па земельные и природные ресурсы без всякой компенсации.

Те немногочисленные юридические акты, которые опреде­ляли хотя и формально благоприятный для индейцев режим использования ресурсов, находящихся на территории их прожи­вания, ныне стараются предать забвению. Следует подчеркнуть, что появление соответствующих законов и судебных решений не являлось «благотворительным актом» со стороны «белой» Амери­ки. Как свидетельствует вся история взаимоотношений индейцев с федеральными, штатными и местными властями, эти законы принимали обычно тогда, когда тот или иной вид ресурсов резер­ваций еще не представлял практической ценности для делового мира Соединенных Штатов (к тому же зачастую предоставление индейцам прав на использование ресурсов было призвано ком­пенсировать ущемление интересов коренных жителей в других сферах). Вслед за изменением ситуации, связанным с повыше­нием значения определенного вида полезных ископаемых, приня­тые ранее постановления отменялись либо юридически, либо фактически явочным порядком.

.