ГРЮНВАЛЬДСКАЯ БИТВА 15 ИЮЛЯ 1410 ГОД
15 июля 1410 года состоялось одно из значимых сражений в истории Польши и Литвы- битва при Грюнвальде. Объединённым польско-литовским войскам противостояли силы Тевтонского ордена.
Несмотря на обилие источников, описывающих эту битву: Ян Длугош, «Хроника Быховца», «Хроника конфликта Владислава короля Польши с крестоносцами» и даже во французской хронике Монстрэле, не говоря уже о множестве работ польских, литовских, белорусских историков, как XIX в, так и сегодняшнего дня, многие моменты сражения остаются неясными.
ЧИСЛЕННОСТЬ СТОРОН
Существуют различные точки зрения на численность противоборствующих сторон. Ян Длугош насчитывает 51 хоругвь у тевтонцев и 50 у поляков и 40 у литовцев. Ганс Дельбрюк в XIX в оценивал силы поляков и литовцев в 16.500, а орденцев в 11 000. Дальше цифры только росли.
Свен Экдаль 20 000-25 000 поляков с литовцами и 12 000-15 000 тевтонцев, Анджей Надольский 30 000 и 15 000, Дэниел Стоун-38 000 и 21 000,
Стефан Кучиньский-39 000 и 27 000.
Все историки отмечают, что польско-литовское войско, в чьем составе был еще и отряд татар Джелал-ад Дина, превосходило по численности войска Ордена. Сложность в подсчете войск сторон заключалось и в том, что разные хоругви имели не одинаковую численность.
Так польская хоругвь передней стражи имела 60 рыцарей, хоругвь из Мейсена со стороны Ордена 687 человек.
Беларусский историк Руслан Гагуа, анализируя различные источники, в том числе и «Soldbuch», финансовый документ орденских наемников, приходит к следующим выводам:
«То обстоятельство, что наемники были распределены в большей части хоругвей ордена, указывает на необходимость уменьшения численности орденских войск от нескольких десятков тысяч (как утверждается во многих работах) до 10 000-15 000 человек.
Наконец, «Soldbuch» позволяет идентифицировать более чем сотню человек, принимавших непосредственное участие в Грюнвальдской битве».
Выводы Р. Гагуа совпадают с оценкой Дельбрюка и если учитывать ландшафт местности и характер аналогичных сражений, то данная цифра выглядит весьма убедительно.
Стоит отметить, что каждая хоругвь действовала достаточно автономно и подчинялась непосредственно своему командиру, что затрудняло общую координацию действий войсками, но это было характерно для средневековых сражений.
О «ВОЛЧЬИХ ЯМАХ»
Сражение началось около девяти часов утра атакой литовской конницей, где были и татары, на левое крыло тевтонцев.
Еще в XVI в. составителю Хроники Быховца рассказали, что на будущем поле битвы крестоносцы «накопали ям и прикрыли их землею, чтобы в них падали люди и кони».
В эти ямы и попала двинувшаяся в атаку литовская конница. Здесь погиб один из военачальников, имевший земли в Подолии, князь Иван Жедевид, «и еще многим людям от тех ям большой вред был».
На самом деле никаких «волчьих ям» на поле боя не было, что показали археологические исследования Грюнвальдского поля, проведённые польскими археологами.
В пользу отсутствия какой-либо ловушки говорит и то, что крестоносцы просто физически не успели бы их приготовить.
На первом этапе сражения произошла конная сшибка между правым крылом литовцев под командованием Витовта и левым крылом элитарной конницей Ордена под командованием Фридриха фон Валенрода.
В бой так же были вовлечены и два польских отряда, состоящих из чешских и моравских наемников.
«Когда же ряды сошлись, то поднялся такой шум и грохот от ломающихся копий и ударов о доспехи, как будто рушилось какое-то огромное строение, и такой резкий лязг мечей, что его отчетливо слышали люди на расстоянии даже нескольких миль.
Нога наступала на ногу, доспехи ударялись о доспехи, и острия копий направлялись в лица врагов; когда же хоругви сошлись, то нельзя было отличить робкого от отважного, мужественного от труса, так как те и другие сгрудились в какой-то клубок и было даже невозможно ни переменить места, ни продвинуться на шаг, пока победитель, сбросив с коня или убив противника, не занимал место побежденного.» (Ян Длугош)
О БЕГСТВЕ ЛИТВЫ
Сражение длилось уже час, и литовцы не выдержав натиска крестоносцев обратились в бегство. Длугош пишет: «Бегущих же охватил такой страх, что большинство их прекратило бегство, только достигнув Литвы..».
Историки до сих пор спорят что это было:
паническое бегство или искусный тактический маневр Витовта, так называемое ложное отступление, которым великолепно владели татары и с которыми Витовту приходилось иметь дело, в частности на Ворксле.
Поводом для принятия такой версии послужила работа шведского ученого С. Экдаля, где он приводит текст анонимного письма магистру Ордена, где ему рекомендуется проявлять осторожность видя отступление неприятеля. Стоит отметить, что у этой версии много слабых сторон.
Так, по словам С. Тербула, литовское отступление при Грюнвальде не совсем соответствует ложному бегству. Ведь тактическое отступление обычно делается одной или двумя частями, а не большей частью войска, и быстро перетекает в контратаку.
Скорее всего никакого панического бегства, как и искусного маневра не было. Отступало часть литовского войска и рыцари, увлекшись преследованием, расстроили свои ряды.
Об этом пишет, и автор «Хроники конфликта», что, когда литовцы стали отступать, отряды крестоносцев, «полагая, что они уже одержали победу, рассеялись от своих знамен, нарушив порядок своих отрядов».
«Вместо того, чтобы атаковать фланги союзников, они, расстроив ряды, увлеклись преследованием и упустили возможность использовать критическую для польской армии ситуацию, когда упало большое королевское знамя.» (Р.Гагуа)
О СМОЛЕНСКИХ («русских») ПОЛКАХ
Напомню: в 1395 году, уже будучи великим князем литовским, Витовт осадил Смоленск, взял его штурмом, пленил местного князя и посадил в городе своих наместников.
В 1401 году смоленским князьям удалось вернуть удельный стол, но ненадолго — в 1404 году Витовт занял Смоленск, а его земли были включены в состав Литвы. Так что никаких «русских» полков, как и русских князей, при Грюнвальде не было.
Преследуя отступавших, конница крестоносцев могла зайти в тыл войскам правого крыла.
Именно эту опасность предотвратили, «соединившись с польским войском», смоленские полки.
В тяжелый для армии союзников момент «примыкавшие к польскому войску справа смоленские полки прочно занимали отведенное им место и, несмотря на тяжелые потери, обеспечили защиту польских полков от флангового удара рыцарей».
Это имело большое значение для общего исхода сражения.
Мацей Стрыйковский описал этот эпизод битвы следующим образом:
«Смоленская, Троцкая шляхта, Виленская с Гроднянами,
Видя уже литовский строй слабым и смешанным,
Теша друг друга, сразу пришли до дела,
И с крыжаками опять начали бой кровавый»…
НА ПРАВОМ ФЛАНГЕ
Тем временем бой на правом крыле разгорался со все большей силой. Здесь с крестоносцами сражались войска Польского королевства. Главным объектом атаки крестоносцев стала большая хоругвь Краковской земли, над которой поднималось знамя с главной эмблемой государства — белым орлом.
Крестоносцы, по-видимому, считали, что под этим знаменем сражается сам польский король, и его захват решит исход сражения.
Наступил момент, когда под вражеским натиском знамя упало на землю.
У знамени завязалась отчаянная схватка: «Отборный отряд храбрейших рыцарей встал около него грудью, защищая его своими телами и оружием», и враг был отброшен.
По-видимому, положение восстановила часть брошенных в бой резервов, под натиском которых войска Ордена начали медленно отходить.
Это не осталось незамеченным в лагере крестоносцев, и великий магистр, придя к заключению, что уже все силы союзников вступили в бой, решил нанести решающий удар.
В его распоряжении был еще значительный резерв (16 хоругвей, почти треть армии крестоносцев), который массированной атакой должен был решить исход битвы.
Убежденный, что силы противника исчерпаны, магистр с главными сановниками Ордена встал во главе идущих в бой рыцарей.
Бой продолжался уже шесть часов, наступал переломный момент сражения.
Атака крестоносцев была снова направлена на то место, где, по мнению крестоносцев, находился король.
Но в этот самый момент Ягайло и Витовт ввели в бой свои резервы: поляки с одной стороны и литовцы — с другой ударили на войско магистра.
Столкнулись мчащиеся навстречу друг другу потоки конницы. И в этой решающей схватке отборные силы Ордена, «окруженные отовсюду, были повержены и раздавлены, почти все воины, сражавшиеся под шестнадцатью знаменами, были перебиты или взяты в плен».
Погибли магистр и ряд других сановников Ордена. Войска крестоносцев стали отходить с поля битвы. Увидев перемену военного счастья, начали складывать оружие отряды «гостей».
Перешла целиком на польскую сторону во главе со своим хорунжим хоругвь захваченной крестоносцами польской Хелминской земли. Часть Орденского войска обратилась в паническое бегство.
В дальнейшем ходе битвы рыцарская конница уже не участвовала. Однако из рассказа Длугоша можно заключить, что само сражение на этом не закончилось.
Большая часть воинов Ордена, бежавших с поля боя, «искала защиты в прусском обозе при стане».
Там была предпринята серьезная попытка организовать сопротивление, что следует из слов хрониста «они были перебиты» (т. е. встретили врага с оружием в руках).
Скупость сведений хронистов об эпилоге битвы удачно объяснил польский историк С. Инглот.-
На штурм лагеря двинулась пехота, состоявшая из людей «подлого звания», не знавших рыцарских правил и стремившихся лишь к одному — уничтожить врага.
Если рыцари, преследовавшие вражеских рыцарей, по приказу Ягайлы «избегали резни» и, не пуская в ход оружие, привели пленных «невредимыми, без насилья и увечья», то в лагере картина была иная. «Все находившиеся в нем погибли от меча».
«На этом месте, — указывается в источнике, — было видно больше трупов, чем во всей битве».
Так сломленное в конной битве войско Ордена было уничтожено вооруженными польскими, литовскими, белорусскими, украинскими и русскими крестьянами. В лагере победители обнаружили возы с цепями, которыми крестоносцы рассчитывали заковать пленных. (Флоря Б.Н.)
ИТОГИ
1 февраля 1411 года был заключен Торуньский мир, который имел достаточно мягкие для Ордена последствия. Он терял Жемайтию в пользу Великого княжества, Добжиньскую землю в пользу Польши и выплачивал контрибуцию.
Военные столкновения между Польшей и Орденом продолжались вплоть до его ликвидации в 1525 году, когда на его месте возникло герцогство Пруссия, первое протестантское государство в Европе.
