Братья Перейра против Ротшильдов

Англия стала в 19-м в. главным источником финансовых инноваций. Но идея акционерного коммерческого банка — банка нового типа, превращающего сбережения зарождающегося среднего класса в кредиты для промышленности, — появилась во Франции. Пожалуй, это единственная финансовая инновация, позаимствованная англичанами у французов. Поначалу в Англии промышленная революция финансировалась с помощью собственных свободных капиталов компаний, накопленных благодаря международной торговле. А иногда через биржу. Поэтому у британцев необходимости в таких банках тогда не возникало.
Когда началась массовая индустриализация, понадобилось гораздо больше денег. Французы, не имевшие свободных капиталов, для финансирования индустриализации начали создавать акционерные коммерческие банки, а те стали размещать на биржах ценные бумаги компаний. Старые частные банкирские дома Ротшильдов, Бэрингов и всех остальных, которые до этого были ориентированы на государственные ценные бумаги, тоже были преобразованы в банки нового типа.
В 1850-х гг. мода на создание акционерных коммерческих банков распространилась по миру. Это была целая банковская и кредитная революция, сделавшая кредит доступным для промышленности. Учредители акционерных коммерческих банков брали пример с французского «народного банка» Crédit Mobilier и его основателей — братьев Эмиля и Исаака Перейра, евреев с португальскими корнями.
Главную активность проявлял Эмиль, ставший в 1830-х гг. журналистом. В его статьях, отмеченных симпатией к идеям социализма в духе Сен-Симона, говорилось и про строительство железных дорог, и про другие технические новинки. Не знаю, действительно ли испытывал Эмиль Перейра тёплые чувства к социализму или это дань времени после Французской революции 1830 г. Потом критики спекулятивной деятельности братьев Перейра не раз вспоминали про их «социализм», воплотившийся в создании «народного банка».
Франция отставала от Англии в создании сети железных дорог, и гордые французы этого пережить не могли. Нужно было любой ценой нагнать упущенное. Первые железнодорожные проекты финансировал банкирский дом Джеймса Ротшильда, вложивший более 50 млн франков в строительство в 1846 г. линии из Парижа в Лилль. Когда Ротшильд начинал этим заниматься, он имел массу противников. Поэтому ему необходимо было собрать вокруг себя всех энтузиастов железных дорог и их пропагандистов.
Естественно, он обратил внимание на известного журналиста Эмиля Перейру. Этот энергичный генератор идей сразу понравился «королю евреев», как называли в Париже Ротшильда. И когда началось строительство новой железной дороги Париж — Версаль, Перейра стал ответственным управляющим всем проектом. Однако, когда дорога была построена, оказалось, что у Джеймса Ротшильда, «главного раввина правого берега» Сены, появился серьёзный конкурент — «главный раввин левого берега» Ашиль Маркус Фульд. Он построил подобную линию по левому берегу Сены.
А тем временем во Франции 22 февраля 1848 г. произошла очередная революция. Король отрекся от престола, и была провозглашена Вторая республика. Её президентом стал Наполеон III, племянник знаменитого своими войнами императора Наполеона Бонапарта. Для героев нашей истории значение всего этого в том, что если король Луи-Филипп прислушивался к мнению Джеймса Ротшильда, то Наполеон III давно уже имел совсем другого финансового покровителя — Ашиля Фульда, ставшего в 1848 г. главным финансовым советником, а с 1849 г. — министром финансов.
После революции 1848 г. в Париже опять оживились разговоры о социализме — обо всём том, что писал когда-то журналист Эмиль Перейра, теперь железнодорожный предприниматель. И случилось такое, чего никак не ожидал Ротшильд: Эмиль переметнулся к главному конкуренту, Фульду. Может, Ротшильд чем-то ущемил Эмиля, но он из помощника «главного раввина правого берега» превратился в его злейшего врага. А может, всё дело было в том, что Перейра, перейдя к Фульду, стал его полноценным компаньоном, а не помощником. В случае Джеймса Ротшильда это было просто невозможно. Эмиль Перейра использовал всю свою энергию, ловкость и коварство, объединив их с капиталами Фульда и его влиянием. Он не только хотел возвыситься, но и ставил куда более амбициозную цель — обвалить империю Ротшильда.
В духе настроений тех лет Перейра умело использовал социалистические идеи для достижения своей цели. Действительно, почему финансы и кредит — только для таких, как Ротшильд Почему простой торговец не может вложить свои несколько сот франков в железные дороги — чем его деньги хуже, чем деньги Ротшильда Главной мечтой Эмиля был «народный банк», собиравший небольшие капиталы мелких индивидуальных инвесторов, чтобы вкладывать их потом в железнодорожные проекты, самые прибыльные в то время.
1 декабря 1852 г. Наполеон III провозгласил себя императором, а на следующий день объявили о создании (при финансовой помощи Фульда и поддержке императора) банка «Креди Мобилье» (Crédit Mobilier). Основными его учредителями стали братья Эмиль и Исаак Перейра. Капитал Crédit Mobilier составлял 60 млн франков и был разделён на 120 тысяч акций номиналом 500 франков. Теперь не только мелкие торговцы, но и многие другие индивидуальные инвесторы с небольшими сбережениями могли получать прибыль, вложив в банк свои капиталы. А банк инвестировал их в железные дороги и промышленные компании. Правда, цена акций 500 франков оставалась такой только в течение получаса после их выпуска — спрос был настолько высоким, что к концу первого дня она достигла 1100 франков, а через неделю — 1600. Так что мелкому торговцу или другому представителю «простого народа» становилось всё сложнее и сложнее купить акции «народного банка». Однако желающих приобрести их всё равно хватало.
В 1853 г. братья Перейра нашли для себя ещё одно выгодное дело: началась массовая перестройка центра Парижа, и участие в этих проектах обещало огромные прибыли. К тому времени французская столица была грязным и перенаселённым городом, центр которого сохранял средневековую планировку. Кто-то, может, и видел в этом особый шарм, но многим уже хотелось обновления и перемен. Массовая перестройка началась после того, как Наполеон III назначил префектом Парижа барона Жоржа Османа. Так звучала по-французски фамилия его немецких предков Хаусманнов, не имевших никакого отношения к турецкой Османской империи. После начала реконструкции центра города братья Перейра стали скупать заброшенные, но удачно расположенные земельные участки, которые вскоре должны были превратиться в богатые кварталы.
Влияние братьев росло, и Джеймс Ротшильд заволновался — мало того, что все финансовые операции очень быстро переходили под контроль банка Перейра, поддерживаемого императором, так братья ещё и стали захватывать железнодорожные проекты. И тогда Ротшильд задумал хитрый план, чтобы получить возможность оказывать влияние на Наполеона III.
Джеймс и его жена Бетти регулярно устраивали по вечерам балы для парижской элиты, и на них вдруг появилась стройная 24-летняя испанская красавица, графиня Эухения де Монтихо — в Париже её называли Эжени де Монтижо. Скоро ей предстояло стать законодательницей мод для всей Европы. Мать Эжени (Мария Мануэла Киркпатрик, англичанка по происхождению) была фрейлиной испанской королевы и женой Киприано Палафокса, графа де Монтихо. Говорили даже, что она стала любовницей писателя Проспера Мериме и что Эжени — это его дочь. Так или иначе, Эухения-Эжени приехала в Париж всего два года назад, и, если бы не Ротшильд, никто бы о ней не узнал.
Об испанской красавице заговорили, и вскоре она получила приглашение на бал во дворец императора. Так они познакомились, и Наполеон III был полностью ею очарован. События развивались стремительно, и менее чем через месяц после учреждения банка братьев Перейра император объявил, что собирается жениться на Эжени. «Раз короли европейских держав считают меня выскочкой и не дают мне жениться как положено — на какой-нибудь принцессе, тогда я женюсь по любви», — заявил Наполеон III.
Ротшильд радостно потирал руки — казалось, всё идёт по плану. Но это лишь казалось. Ко всеобщему удивлению, на торжественной церемонии бракосочетания Эжени и Наполеона почему-то не было Джеймса Ротшильда. А Эмиль Перейра, конечно же, присутствовал. Это все заметили. Как такое могло получиться Ротшильд тогда занимал пост австрийского консула в Париже, и по правилам его приглашение отправили в австрийское посольство. А там его якобы случайно не передали Джеймсу, потому что Перейра к тому времени сдружился с австрийским послом графом Хюбнером и тот подпал под влияние энергичного Эмиля. Казалось бы, чего переживать могущественному «королю евреев» Понятно, что он от этого не обеднел. Но в обществе могло сложиться впечатление, что Наполеон III не захотел видеть Ротшильда и новыми фаворитами императора стали братья Перейра.
А для братьев открылись совершенно новые перспективы в Вене. В Австрии уже были построены главные железные дороги — большинство из них находилось в собственности государства, кроме линии Соломона Ротшильда на севере и ещё одной линии на юге. Австрийское правительство поняло, что обслуживать железные дороги для него слишком обременительно, и решило продать их частным владельцам. Эмиль Перейра знал: тот, кто будет хозяином австрийских железных дорог, станет контролировать всю торговлю в Центральной Европе. И 1 января 1855 г. банк Crédit Mobilier купил значительную часть австрийских железнодорожных линий. В собственности государства оставались две дороги (Вена — Триест и Ломбардия — Венеция). Ещё была компания Соломона Ротшильда, владевшая Северной железной дорогой. На неё и нацелился Перейра. Его люди массово скупали акции Ротшильда, а потом одновременно выставляли их на продажу, пытаясь обвалить курс, — способ известный и простой. Эмиль усвоил это, ещё когда работал в Париже на Джеймса Ротшильда.
А тем временем в 1855 г. умерли трое Ротшильдов — Карл в Неаполе, Соломон в Вене и Амшель во Франкфурте. Казалось, всё складывалось в пользу братьев Перейра. Но не тут-то было. Ведь одним из главных секретов успеха Ротшильдов были семейные связи. И главное — сыновья. В Вене находился сын Соломона Ротшильда Ансельм. Когда умер отец, Ансельму было 50 лет, и он прославился как богатый бездельник, прожигавший жизнь. Эмиль Перейра считал, что Ансельм не станет серьёзным противником. Но он ошибался.
Для распространения влияния в Австрии братья Перейра запланировали открыть свой «народный банк» в Вене — продолжение Crédit Mobilier. Но когда проект попал на рассмотрение к австрийским министрам, они ответили Эмилю, что в Австрии уже есть «народный банк» — «Кредитанштальт» (Creditanstalt), основанный Ансельмом фон Ротшильдом в 1855 г. Банк выпустил 500 тысяч акций (банк братьев Перейра — только 120 тысяч). Может, в биржевом мире оба банка имели примерно одинаковое значение, но банк Ансельма Ротшильда, в отличие от банка братьев Перейра, не зависел от биржевых спекуляций, и в этом было его главное преимущество.
Ладно, решил Эмиль, — не получается победить венский банк, займёмся железными дорогами. Но и тут ситуация стремительно стала меняться. Ансельм Ротшильд объединил силы с Лайонелом из Лондона, сыном Натана Ротшильда, и Альфонсом из Парижа, старшим сыном Джеймса Ротшильда. В 1856 г. они выкупили у австрийского правительства дорогу Ломбардия — Венеция. Наступление Ротшильдов на этом не закончилось — в 1859 г. поддерживавший братьев Перейра австрийский посол во Франции граф Хюбнер ушёл в отставку. Новым послом стал Ричард Меттерних, сын старого друга Ротшильдов.
У братьев Перейра оставались ценные активы во Франции. Но и тут Ротшильды приготовили коварную ловушку. В их тактику входило устраивать искусственный ажиотаж вокруг каких-либо заведомо проблемных акций или облигаций, делая вид, что они очень интересуют Ротшильдов (и они якобы знают что-то такое, чего не знает никто другой). Они сильно повышали цену этих бумаг и соблазняли ими конкурентов, а потом отходили в тень, оставляя клюнувшего на такой развод противника с никому не нужными активами.
Так было и с облигациями мексиканского займа, погубившими братьев Перейра. История Максимилиана фон Габсбурга, при поддержке Наполеона III провозгласившего себя императором Мексики, длилась всего три года, но шума эта авантюра наделала немало. Идею создания в Латинской Америке дружественного Франции государства Наполеону III подала жена — всё та же испанская красавица Эухения де Монтихо. В Мексике как раз закончилась гражданская война 1858−1861 гг. Во время войны Франция вместе с Испанией и Англией выдала мексиканскому правительству крупные займы, однако в 1861 г. мексиканский парламент неожиданно ввёл двухлетний мораторий на выплату долгов. Причина оказалась проста: отсутствие денег.
Кредиторы заволновались — нужно было что-то делать. Так и появилась идея создать в Мексике марионеточное государство с императором Максимилианом во главе. В 1862 г. туда прибыл французский 30-тысячный экспедиционный корпус, и начались бои с мексиканскими войсками. Максимилиана силой удалось сделать императором Мексики. Но правил он недолго и при всех своих прогрессивных планах поддержки у населения не имел. Вернуть Франции долги Мексика так и не смогла.
К тому же вскоре после отъезда Максимилиана в Мексику, когда в Париже только и говорили, что о «мексиканском проекте», был выпущен облигационный заём для финансирования этой авантюры. «Ожидались довольно значительные прибыли в связи с мексиканским займом, выпущенным… после отъезда императора Максимилиана в Мексику: с этим займом царила неразбериха, можно было получить громадные премии», — писал Эмиль Золя в своём романе «Деньги», посвящённом как раз тем временам. Вот этими облигациями Ротшильды и заманили в ловушку братьев Перейра — те включились в финансирование мексиканской авантюры, закончившейся полным провалом.
Убытки банка Перейра стали стремительно расти. Акции Crédit Mobilier, ещё недавно стоившие по 1600 франков, продавались уже по 800. И хотя банк продолжал выплачивать высокие дивиденды, на них теперь приходилось тратить основной капитал. У многих стали возникать мысли, что приближается крах банка, ещё не так давно казавшийся совершенно невозможным.
Неприятности следовали одна за другой — министр финансов Фульд, всегда поддерживавший братьев Перейра, вынужден был уйти в отставку. И хотя через год он снова стал министром, с Эмилем он не захотел встречаться. Старая дружба осталась в прошлом, и ветер поменялся. Сыновья Ротшильдов набирали силу. Наполеон III это понимал, и 17 февраля 1862 г. император Франции прибыл с официальным визитом к «королю евреев» в Ферье — огромное имение Ротшильда. Там на зелёном ковре с вышитыми золотыми пчёлами его торжественно встретил Джеймс де Ротшильд.
А Эмиль Перейра в это время сидел в суде. Те самые мелкие торговцы, для которых он создавал свой банк, подали против него иск, обвиняя в мошенничестве. Дела Crédit Mobilier быстро ухудшались. В апреле 1867 г. банку пришлось признать 8 млн франков убытков, и акции упали ниже номинала — до 350 франков. Приближался крах. В октябре того же года акции стоили всего лишь по 140 франков. Банк перестал существовать, и Эмиль Перейра вынужденно ушёл в тень. О его былой славе напоминает название одного из бульваров в Париже. И станции метро.

.