Патрик Фергюсон: Каролинский мясник

Филадельфийская кампания британцев вполне доказала боеспособность казнозарядной винтовки Фергюсона. Сам же капитан был ранен в битве под Брендивайном, а когда вернулся в строй, оказалось, что его стрелковый корпус был распущен. Дальнейшая карьера офицера была яркой (он даже получил говорящее прозвище Каролинский мясник), но недолгой.
Снова в строю
Вернувшись в армию в мае 1778 года, Патрик Фергюсон не застал ни своих солдат, ни винтовок. Популярная легенда гласит, что своё детище капитан обнаружил в одном из нью-йоркских подвалов, приспособленных под армейские склады. Хранившиеся без должного ухода винтовки почти все пришли в негодность. Впрочем, многие исследователи считают, что оружие вполне могло «поизноситься» за те восемь месяцев, что служило в линейных частях. Подобного Экспериментальному стрелковому корпусу подразделения больше не создавалось. А последующие действия воинских частей, которыми командовал Фергюсон, показывают, что казнозарядных винтовок у них на вооружении не было — за исключением самого командира.
К этому времени ситуация на полях сражений изменилась не в пользу британцев. Генерал Бергойн, который напрасно ожидал помощи от Хау, в октябре 1777 года капитулировал под Саратогой, что свело на нет и так немногочисленные успехи англичан. Командование, считавшее, что никто не сделал больше для победы американцев, чем Хау, решилось наконец-то его заменить. Британские войска в Америке возглавил генерал-майор Генри Клинтон. Известно, что Фергюсон участвовал в июне 1778 года в сражении при Монмуте, но никаких подробностей, к сожалению, найти не удалось. В октябре того же года Клинтон отправил Фергюсона к реке Литл-Эгг-Харбор на юге Нью-Джерси, чтобы уничтожить гнездо американских каперов, которые нападали на британские транспортные суда, а также помогали снабжать Континентальную армию в Вэлли-Фордж.
Капитан командовал отрядом из 300 британских солдат и сотни лоялистов — американских сторонников короля Георга III. 8 октября солдаты Фергюсона сожгли несколько пришвартованных каперских судов, а также часть деревянных строений у пристани. Через несколько дней Фергюсон узнал, что неподалёку находится часть американцев из Легиона Казимира Пулавского. Ночью стрелки атаковали спящего противника. Сняв часового, британцы с примкнутыми к винтовкам штыками ворвались в лагерь и устроили резню, убив 50 человек и потеряв всего двух своих. Когда Пулавский с главными силами явился на помощь, стрелков Фергюсона уже не было. Впрочем, это не помешало поляку заявить об одержанной победе — ведь противник-то отступил.
В следующем году Фергюсон во главе неустановленного подразделения (возможно, оно состояло из лоялистов) действовал в окрестностях Нью-Йорка, добывая для генерала Клинтона разведывательную информацию. После нападения американцев на Стоуни-Пойнт, расположенный на берегу Гудзона, Клинтон приказал ему контролировать оборону в этом районе. В декабре Фергюсон возглавил подразделение лоялистов из Нью-Йорка и Нью-Джерси. Отряд численностью в 335 человек получил название Американских волонтёров (American Volunteers). Они отбыли на юг вместе с генералом Клинтоном и поучаствовали в осаде Чарльстона. Там Фергюсон занялся привычным делом: разведкой, перекрыванием поставок продовольствия в город и т.п. 14 апреля 1779 года у Монкс Корнер солдаты Фергюсона вместе с Британским легионом подполковника Банастра Тарлетона разбили шедшие в Чарльстон американские войска. Через четыре дня после победы Патрик Фергюсон был удостоен чина майора 71-го полка. В начале мая волонтёры вступили в одно из укреплений Чарльстона — форт Молтри, сдавшийся без боя.
Каролинский мясник
После капитуляции Чарльстона Клинтон вернулся на север, а войска на юге возглавил генерал-лейтенант Чарльз Корнуоллис. Фергюсон был назначен инспектором милиции Южной Каролины, то есть фактически встал во главе лоялистского ополчения этого штата.
Отметим, что далеко не все американцы поддерживали идею создания независимого государства. Примерно треть населения считала, что под властью британской короны было не так уж и плохо. Возможно, права американцев и надо бы расширить, но, конечно, не до независимости. Британцы называли союзных американцев «лоялистами», а именовавшие себя «патриотами» мятежники прозвали их «тори» — по аналогии с названием британской партии, поддерживавшей короля. Лоялисты оказывали британцам различные услуги. Одни занимались шпионажем, другие (их было около 30 000 человек) вступили в ряды английской армии. Но британцы не решались широко использовать лоялистов. Возможно, они понимали, что в случае победы придётся идти на уступки своим союзникам, а ведь именно против этого они и сражались. В Южной и Северной Каролине лоялистов было довольно много, и боевые действия на этом участке фактически попадали под определение гражданской войны. Обе стороны ненавидели друг друга и воевали далеко не гуманно.
В ходе вторжения британцев в Северную Каролину лоялисты Фергюсона обеспечивали фланг британцев, заодно усмиряя патриотов-партизан. Сам Фергюсон пользовался небывалой популярностью у лоялистов. Британские командиры рассматривали поддерживавших их американцев как дополнение к своим основным силам, но не слишком им доверяли. Майор же оказался заботливым командиром, который внимательно прислушивался к их жалобам и опасениям. Лоялисты под его командованием с особым рвением принялись наводить порядок среди мятежного населения. Как и другие подобные отряды, люди Фергюсона грабили, сжигали дома, вешали как шпионов всех врагов, не имевших формы. Местные патриоты даже прозвали майора Каролинским мясником. Как многие считают, именно брендивайнское ранение озлобило его до такой степени, что он любыми способами пытался уничтожить как можно больше американцев. Если бы Фергюсон встретил Вашингтона теперь, то выстрелил бы в него не раздумывая.
Однако благородные порывы ещё иногда пробивались наружу. Например, в 1779 году в захваченном Чарлстоне Фергюсон услышал женские крики, раздававшиеся из дома мятежников, немедленно ворвался туда и обнаружил нескольких драгунов полковника Банастра Тарлетона, пристававших к обитательницам. Он приказал арестовать солдат и повесить их. Тарлетон вмешался, встав на сторону своих людей и заявив, что солдаты имеют право на суд. К сожалению, документы не сохранили для нас конец этой истории. В дальнейшем, смотря сквозь пальцы на грабежи и убийства, Фергюсон строго преследовал насилие в отношении женщин.
Довольно примечательно, что многие американские исследователи, демонизируя подобные действия со стороны Банастра Тарлетона, Джеймса Уимисса или Томаса Брауна, часто находят положительные слова для Патрика Фергюсона. Широко известны его слова, сказанные жителям Южной Каролины: «Мы пришли не для того, чтобы вести войну с женщинами и детьми, а чтобы облегчить их страдания». Многие жестокости отряда Фергюсона объясняются тем, что майор не мог полностью контролировать своих людей. В письмах генералу Корнуоллису Фергюсон отмечал, что, если он попытается усилить дисциплину, то ополчение просто дезертирует и уйдёт домой. В целом британцы довольно высоко оценили действия майора. Командование даже выдало патент на присвоение ему чина подполковника. Но Фергюсон об этом так и не узнал.
Последняя кампания
К концу лета 1780 года отряд Фергюсона практически очистил северо-западные территории Южной Каролины от патриотов. Последним боем было столкновение у Кейн-Крик с людьми Джозефа Макдауэла. Мятежники были разбиты и бежали за горный хребет, где уже находились остатки отрядов Уильяма Кэмпбелла, Джона Севьера и Исаака Шелби. Вступив после одержанной победы в Гилбертон, Фергюсон отправил к командиру патриотов Исааку Шелби захваченного в плен его родственника с предупреждением: если они не прекратят сопротивление британскому оружию, он перейдёт со своей армией горы, повесит их вожаков и опустошит их землю огнём и мечом. Зная о подвигах майора в Южной Каролине и о том, что британский джентльмен всегда держит слово, патриоты испугались. Но этот испуг только ускорил процесс набора добровольцев в их ополчение. Мятежники понимали, что, лишь сплотившись, можно спастись от Каролинского мясника.
Приняв во внимание растущую численность противника, Фергюсон начал отступать на восток к главным силам Корнуоллиса. Однако дойдя до горы Кингс-Маунтин, которая тянется примерно на полкилометра с юго-запада на северо-восток и доминирует над окружающей местностью, майор приказал остановиться и принять бой. Почему он прекратил отступление, в точности неизвестно: то ли гордость джентльмена и офицера звала его в бой, то ли он рассчитывал на подход подкреплений от Корнуоллиса. Сами американцы считают, что патриоты совершили марш с такой скоростью, что смогли догнать лоялистов, и тем ничего не оставалось, как принять бой.
Как бы то ни было, в середине дня 7 октября 1780 года Фергюсон приказал своим людям занять позиции по периметру Кингс-Маунтин, чтобы отразить атаку патриотов. У него в распоряжении находилось около 1 100 солдат (У. Линч указывает, что 80 из них относились к регулярным войскам, но традиционная американская историография всех относит к лоялистскому ополчению). На взгляд Фергюсона, этого было достаточно, чтобы отбить вражескую атаку. Патриоты численно уступали лоялистам: их было около 900 человек. Тем не менее, прибыв на поле боя, они бесстрашно бросились в атаку на позиции тори. В обычных условиях обороняющиеся легко отразили бы наступление армии вверх по склону. Но всё произошло наоборот. Американские ополченцы не собирались выстраиваться в линейный порядок, как регулярная армия. Вместо этого они рассыпным строем, укрываясь за деревьями, медленно наступали на лоялистов, ведя при этом прицельный огонь из винтовок «Кентукки».
Бой начался около трёх часов дня. Патриоты окружили лоялистов и, подойдя на расстояние прицельного выстрела, принялись методично расстреливать врагов. Отряды Шелби атаковали с северо-запада, солдаты Кэмпбелла наступали с юго-запада. Построенные линиями войска Фергюсона залповым огнём не смогли остановить наступающих: одиночные мишени, к тому же укрывающиеся за деревьями, поразить было почти невозможно. Чтобы избежать потерь от винтовочного огня патриотов, Фергюсон был вынужден бросать своих людей в штыковые атаки. Но и они не приносили желаемого результата: противник сразу уже отходил вниз по склону, не вступая в схватку с лоялистами. Затем патриоты возвращались на прежние позиции, и всё повторялось сначала — и так на всех участках боя.
Через час с небольшим всё закончилось. Фергюсон был ранен, когда верхом на лошади повёл солдат в очередную безнадёжную атаку. Нога запуталась в стремени, и лошадь понесла его прямо к патриотам. К майору бросилось несколько человек. Один из них подошёл к раненому офицеру и потребовал сдаться. Это были его последние слова: Фергюсон застрелил врага. Стоявшие рядом патриоты разрядили в него свои мушкеты.
Видя смерть своего командира, тори начали сдаваться в плен. Их потери были ужасающими: за 65 минут боя 290 лоялистов погибло (впоследствии установили, что более трёх десятков было убито прямым попаданием пули в голову между глаз), 163 солдата было ранено, а 668 человек оказались в плену. Что же касается патриотов, то цена за успех выглядела ничтожной: 28 убитых и 62 раненых. Любопытно, что единственным убитым британцем в бою оказался только Патрик Фергюсон — все остальные были сплошь американцы. Поэтому бой у Кингс-Маунтин иногда называют «битвой, в которой сражались одни американцы». Большого стратегического значения эта победа не имела, но само известие о ней способствовало подъёму национального духа.
После боя на теле Фергюсона насчитали восемь пулевых ранений. Его похоронили тут же, на месте сражения, завернув тело в воловью шкуру. Перед тем, как предать врага земле, патриоты помочились на мёртвого шотландца.
Так окончил свои дни изобретатель оружия, которое могло принести победу его армии, но не спасло даже его самого. Винтовка Фергюсона стала первой заряжающейся с казённой части винтовкой, принятой на вооружение британской армией. Хотя срок её службы и был относительно коротким, а использование — весьма ограниченным, она подготовила почву для последующих попыток внедрения винтовочной технологии в британской армии. Понадобилось более 20 лет, прежде чем британская армия возвратилась к подобному эксперименту, сформировав 95-й стрелковый полк, вооружённый винтовкой Бейкера.