НА КОЛЕНЯХ У ИЛЬИЧА

«Революция пожирает своих детей», — сказал жирондист Пьер Верньо. «Революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а их результатами пользуются подонки», — спустя годы повторил немецкий канцлер Отто Бисмарк.

«Революции всегда бывают неудачными, удачных революций не бывает и быть не может. Они всегда порождают не то, к чему стремились, всегда переходят в свою противоположность», — клеветал на нашу пролетарскую диктатуру реакционный философ и ханжа Бердяев. Никто из них не видел очищающего ветра революционных перемен, который сметает всю грязь, накопившуюся в обществе, весь смрад капиталистической действительности и всю гнусность эксплуататорского строя. Пролетарская революция никогда не оканчивается — она вечна, как наша жизнь и не знает поражений »
Этот текст взят из книжки «Черные сухари», которую написала Елизавета Яковлевна Драбкина — женщина удивительной судьбы.

Все помнят знаменитую картинку, где маленькая девочка сидит на коленях у Ильича и читает книжку. Вождь улыбается, внимательно слушая ребенка. В эскизном варианте художника малышка с косичками что-то рисует в альбоме, а Ленин своим карандашом поправляет детский этюд.
«Малышка с косичками» — это Елизавета Драбкина или «Елизавет-Воробей», как называл ее Ильич. Через тридцать лет она будет сидеть уже на привинченной табуретке в подвале НКВД. Женщину подвергнут жестоким пыткам, а затем сошлют в Норильский лагерь, где ее вновь начнут избивать и окончательно превратят в инвалида.
Реабилитируют Елизавету Яковлевну в 1952-м. После всех испытаний она не превратится в скрытую диссидентку, напротив, напишет несколько мемуарных книжек, в которых совершенно искренне будет прославлять партию Ленина-Сталина, органы ВЧК-ОГПУ-НКВД и фанатично доказывать «целительную необходимость пролетарского террора».

Свою верность коммунистической идее Драбкина объяснит в авторском предисловии к своей повести «Зимний перевал», изданной в 1968 году журналом «Новый мир».
Вот выдержка из ее текста: «Причины жестоких репрессий со стороны пролетариата крылись в реальной многовековой борьбе богатых и бедных, эксплуататоров и эксплуатируемых. Каждая ранняя и новая несправедливость господина была записана его рабами в книгу мщения, и только кровь его могла смыть эти поступки».
«Люди, когда страдают, обыкновенно покорны, но если раз им удалось сбросить ношу свою, то ягненок превращается в тигра, притесненный платит сторицей, и тогда горе побежденным». Это написал совсем молодой М. Ю. Лермонтов задолго до 1917 года».
Александр Солженицын назвал Елизавету Драбкину «фанатичным романтиком кровавого террора», женщиной, которая «любовь к своим палачам впитала с молоком матери».

Елизавета Яковлевна Драбкина родилась 11 декабря 1901 года в Брюсселе. Ее родители: Феодосия Ильинична (в девичестве Фейга Капелевич) и отец — Яков Давидович (партийный псевдоним Сергей Гусев) — были профессиональными революционерами, членами РСДРП (б) с 1902 года.
Они прошли долгий путь от народничества до социал-демократии. Эта семейная пара стояла у истоков ленинской партии. Матери выдали членский билет 11, отцу — 12.
К моменту разделения организации на большевиков и меньшевиков Яков Давидович Драбкин имел уже приличный «послужной список» революционера. Будучи студентом Петербургского технологического института и одновременно членом ленинского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Он был выслан в 1899 году из Петербурга в Ростов под гласный надзор полиции. Здесь Яков Драбкин познакомился с семнадцатилетней гимназисткой Фейгой Капелевич и увлек неопытную девицу «романтикой революционной работы». Дальше все, как у всех: листовки, тайные собрания гимназистов-кружковцев, распространение нелегальных брошюр и пристальное внимание жандармов. Пришлось по поддельным паспортам срочно бежать за границу.

В Брюсселе молодая пара зажила в гражданском браке, а через год родилась Лиза. Семья жила практически без средств. Отец разъезжал по Европе, участвуя в конференциях социалистов, мать продавала девичьи украшения, чтобы прокормить маленькую дочь. Положение было почти безвыходным, семья задолжала за квартиру и надо было что-то делать. В середине 1902 года Драбкины вернулись в Ростов. Все их имущество помещалось в одном чемодане. Яков Давидович жил в это время без паспорта, ночуя каждый день у разных людей, носил дешевое пальто на «рыбьем» меху и не хотел никакой другой жизни. Он стал агентом-распространителем «Искры», доставлял свежие номера газеты в рабочие кварталы, воинские казармы и даже в тюремные корпуса. Знаменитая ростовская стачка 1902 года и расстрел одного из митингов в марте 1903-го — были результатами интенсивной антиправительственной пропаганды.
Во время одной из демонстраций был убит пристав. В городе начались обыски и аресты. В случае задержания Драбкину грозила смертная казнь. Он взял семью и вновь бежал за границу в Лондон.
Однако через месяц революционер с документами на имя Сергея Ивановича Гусева отправился обратно в Россию «делать доклад о положении в партии». Семья опять осталась без денег.

У Феодосии Капелевич был женевский адрес мужа для писем. Она вместе с дочерью с трудом добралась в Швейцарию и такого дома в реальности не оказалось. Кто-то из русской колонии пожалел женщину, которая, не зная языка, без денег попала в чужую страну с маленьким ребенком на руках. Ей посоветовали обратиться за помощью к Ленину и Крупской.
Вот как позднее описывала эту встречу сама Феодосия Ильинична: «Извозчик высадил нас перед небольшим двухэтажным домиком. Я робко переступила порог, держа на руках Лизку. В комнате стояли две узкие кровати, покрытые коричневыми клетчатыми пледами, и маленький письменный стол, за которым сидел Ленин. Надежда Константиновна вышла и сказала мне, что Гусев уехал в Россию. Я не выдержала и заплакала. Лизка тоже стала вытирать слезы грязными ручонками. Это показалось Владимиру Ильичу очень смешным. Он посадил Лизку к себе на колени и стал утешать ее: «Не плачь, Елизавет-Воробей, вернется твой отец. Ты вырастешь , — погладил ее по голове, — и тоже станешь революционеркой. И никуда тут, Воробей, не денешься, коли у тебя такое конспиративное детство».

«Конспиративное детство» было, действительно, конспиративным. Феодосия Ильинична реально подвергала опасности жизнь своего ребенка. Риски были совершенно не иллюзорные. Накануне революции 1905 года Драбкиной поручили доставить в Москву через границу груз с револьверами и пироксилиновыми запалами для гранат. Время было суровое, и полицейский контроль на железной дороге был жесткий. Мать не нашла ничего лучшего, как обмотать тельце ребенка запалами, а револьверы уложить на дно детской корзинки. От любого резкого движения запалы могли взорваться вместе с ней и вагоном.
Вскоре после поражения революции 1905 года Яков Драбкин, дослужившийся на тот момент в партии до поста секретаря Петербургского комитета РСДРП, был арестован, провел девять месяцев в тюрьме на следствии, а затем был сослан в Тобольскую губернию, откуда в 1909-м бежал и воссоединился с семьей. На нелегальном положении они провели почти год, объезжая по заданию партии Киев, Одессу, Николаев, Харьков и Екатеринослав. Семья следовала по маршруту, соблюдая конспирацию.

Позднее Елизавета Драбкина писала двоюродному брату: «Мы целых два года скитались за отцом по городам и весям. Вспоминаю дождливый зимний Николаев. Улица под мокрым снегом, я шагаю за мамой по лужам и вытираю слезы. Мне холодно, я хочу есть, а мама идет и идет без конца и тащит меня за руку. Мы заходим в какие-то дома, поднимаемся по лестницам. Когда перед нами, наконец, открывается дверь, мама вытирает мне нос своим надушенным кружевным платком и говорит: «Молчи! Так надо». Меня угнетает это «так надо». Все мое детство прошло под знаком «так надо» и еще «нельзя». Нельзя разговаривать о чем попало с чужими людьми — с тетями или дядями. Нельзя называть свою фамилию, нельзя говорить, как зовут маму. Нельзя говорить, кто мой папа и где он. Словом, нельзя делать все то, что делает любой ребенок, и его хвалят за это.
Однажды я сказала квартирной хозяйке: «Раньше мы были Драбкины, а теперь Хмельницкие». Видел бы ты, что стало с нашей мамой. Она хотела меня выпороть…».

В Николаеве семья пробыла целых четыре месяца: с января по март 1914 года. Елизавета Драбкина в своих мемуарах говорит, что они меняли адреса три раза и жили «где-то вблизи портовых улиц» (Слободские). Есть основание полагать, что Яков Драбкин активно участвовал в подготовке массовой забастовки на заводе «Наваль», которая началась 9 января и окончилась аж 10 марта. 18 000 человек одновременно бросили работу, потребовав: повышения тарифных ставок, девятичасовой рабочий день, открытия на заводе пунктов фельдшерской помощи, увеличения ежегодных отпусков, оплаты пособий по временной нетрудоспособности (больничные), отмену тотальных штрафов и др.
Срывался график постройки дредноутов, и администрация ответила жестким локаутом. Полиция арестовала официальных членов забастовочного комитета, из Херсона, Таганрога и даже из Воронежа на завод попытались завезти штрейкбрехеров. Однако рабочие организовались и выставили на проходных пикеты. Завязывались драки, пикетчиков развозили по тюрьмам, но и приезжие специалисты, опасаясь увечий, уезжали домой.
Забастовочный конфликт грозил перерасти во что-то большее.

«Мы с матерью почти все время проводили в разъездах. — Позднее вспоминала Елизавета Драбкина. — Из Одессы везли купленные в магазине револьверы, а из Александровска один раз удалось провезти почти ящик винтовочных патронов».
Тем не менее, несмотря на усилия подпольной организации большевиков, забастовка не переросла в вооруженную стачку. Администрация пошла на мелкие уступки, и мастеровые вышли на работу. Как обычно, после конфликта, произошел откат в настроениях забастовщиков. Многие из них стали сотрудничать с полицейским следствием. Над семьей Драбкиных вновь нависла угроза ареста. 19 марта они покинули город и через Одессу уехали в Санкт-Петербург. «Детство, полное опасностей, — писала позднее Елизавета Яковлевна, — настолько зарядило меня революционной энергией, что я не мыслила себе дальнейшую жизнь без очищающей борьбы».

В 1917-м году для «Елизавет-Воробей» начинается непрерывный праздник. Она вступает в большевистскую партию, и ее революционная биография предельно насыщена. Чего только с ней не происходило.
По мемуарным текстам самой Драбкиной, она участвовала во всех ключевых событиях эпохи. Это, конечно, подозрительно, но мемуары семидесятилетней старушки никто не отменял.
Итак: она лично участвовала в штурме Зимнего дворца и арестовывала министров Временного правительства. (Никакого штурма не было).
Служила пулеметчиком в Красной армии на чехословацком фронте. (Образ чапаевской Анки-пулеметчицы — художественный вымысел Фурманова. Приказом Фрунзе женщинам запрещалось служить в артиллерии и пулеметных ротах).
Участвовала в подавлении Кронштадтского мятежа, в первых рядах штурмовала бастионы крепости. (Никто не нападал на Кронштадт с суши, крепость взяли со стороны моря по льду, где бастионов не было).
У нее был бурный роман с американским журналистом Джоном Ридом, написавшим знаменитый роман «Десять дней, которые потрясли мир». (По воспоминаниям современников, она встречалась с Ридом только один раз в кабинете Якова Свердлова).
Критиковать мемуары Е.Драбкиной — дело неблагодарное. Здесь нужно дать слово Корнею Чуковскому, который в 1925 долго беседовал с ней. Вот прямая цитата из его записных книжек: «Слушая ее рассказы о своих приключениях, бесконечных опасностях, крови, смертях, можно поражаться ее самоуверенности. Она и впрямь свято верит тому, что говорит».

После бурных революционных событий и Гражданской войны Елизавета Яковлевна заскучала. Разгар НЭПа, появление новой буржуазии и «обмещанивание пролетариата» вогнали ее в продолжительную депрессию. Мирная и созидающая действительность была отвратительна.
Драбкина становится жесткой оппозиционеркой. Ей близка идея перманентной революции Льва Троцкого, и она становится ярой пропагандисткой взглядов бывшего председателя реввоенсовета республики. Результат печальный. В 1928-м разгромили троцкистскую оппозицию. Елизавету Яковлевну исключили из партии и отправили в ссылку. Однако за нее вступились старшие товарищи и уже в 1930 году пламенную революционерку восстановили в рядах.
Она окончила Институт красной профессуры, защитила кандидатскую диссертацию по истории и написала свою первую книжку — «Отечество».

Однако в 1936-м от беды ее не спасли уже ни личные заслуги, ни родительские. Сначала был репрессирован ее муж — секретарь Киевского горкома, а вскоре Елизавете Яковлевне дали 15 лет, как троцкистке.
На допросах Драбкину сильно били, она почти полностью оглохла. Затем ее отправили в Норильлаг. Однако «Елизавет-Воробей» и здесь не смирилась с утратой революционной работы, она в лагерном бараке организовала подпольный кружок по изучению марксизма. Освободилась она только в 1956-м. Полуслепая, оглохшая женщина приехала в Москву. Здесь ей дали квартиру возле метро «Аэропортовская», назначили пенсию и прикрепили к кремлевской больнице и распределителю.
Она становится известной писательницей. С интервалом в несколько лет выходят художественно-публицистические повести «Черные сухари» (1957 — 1960), «Повесть о ненаписанной книге» (1961), «Зимний перевал» (1968), «Где роботы вытесняют людей» (1968), «Черным по белому» (1969), автобиографический очерк «А. И. Ульянова-Елизарова» (1970).

В литературе Елизавета Драбкина ностальгировала по революции и Гражданской войне. Советский Союз, напротив, в это время быстро превращался в мирное государство, население которого хотело житейского счастья и нормального качества жизни (квартира, машина, дача).
Народ совершенно не желал бороться «за светлое будущее». Эта мещанская действительность добила, прикрепленную к кремлевской столовой писательницу. Она умерла в 1974 году в Москве.
Спустя 14 лет, писатель Владимир Дудинцев на презентации своего романа «Белые одежды» помянет Елизавету Драбкину ироничной сентенцией: «Маленьким девочкам опасно сидеть на коленях у Ильича потому, что они потом взрослеют не добрыми женами, а революционерками, для которых кровь, голод и страдания важнее обычного женского счастья».

http://www.up.m.ua/mainpage/show_item/17782
Воспоминания:
//militera.lib.ru/memo/russian/drabina_ea/index.html
https://zotych7.livejournal.com/509058.html
http://www.a-z.ru/women/texts/perevalr-e.htm
https://boos.google.by/boosid=SmyGO0LPnUwC&pg=PA621&lpg=PA621&dq=%D0%94%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D0%B0+%D0%95.+%D0%AF.&source=bl&ots=Xx2Yoj6DX&sig=ACfU3U3S_A8M0C_7Z1wRduIoBOTP66BQ&hl=ru&sa=X&ved=2ahUEwiIlba93dngAhXBiIsHVObCpQ6AEwDHoECAUQAQ=onepage&q=%D0%94%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D0%B0%20%D0%95.%20%D0%AF.&f=false

.