ГЕЛЬВЕЦИЯ

Грациозная женская фигура в ниспадающей мантии с копьём и щитом. Её зовут Гельвеция. Хотя фигура женская, это вовсе не женщина. Гельвеция это страна.

Если взглянуть на швейцарские монеты, или почтовые марки, или, скажем, автомобильный код, несложно заметить, что вместо ожидаемого названия страны, везде встречается Helvetia, то есть, Гельвеция. Так что, фигура в ниспадающей мантии с заплетенными волосами, украшенными лавровым венцом, держащая в руках копье и щит с изображением швейцарского герба ничто иное, как персонифицированная Швейцария, или Швейцария в своём первозданном виде. Иными словами, так называли и продолжают называть Швейцарию на латинском языке. Либо Гельвеция, либо Гельветская Конфедерация Confoederatio Helvetica.

Естественный вопрос, зачем использовать латинский язык, когда в Швейцарии и без того четыре государственных языка немецкий, французский, итальянский и романшский. Что же, суть именно в этом: чтобы не отдавать предпочтение ни одному из языков, ведь на каждом языке название страны звучит несколько по-другому. Поэтому есть латинский вариант, который запечатлён на различных государственных знаках.

Но почему Гельвеция?

Ответ прост: гельветы это самое многочисленное кельтское племя на территории Галлии, населявшее северо-западную часть территории, на которой сегодня размещается современная Швейцария.

У римлян с гельветами были чрезвычайно непростые отношения. Опасаясь соседства грозных и воинственных германцев, гельветы начали переселяться к устью реки Гарумны, протекающей в Испании и Франции, что вызвало беспокойство Цезаря, поскольку гельветы вознамерились пройти через землю покорённых Римом аллоборгов. Гельветы попытались договориться с Цезарем и отправили к нему послов. Наивные, они полагали, что с Цезарем можно договориться. Очень скоро они осознали свою ошибку и, изменив маршрут, решили двигаться через области кельтских племён секванов и эдуев. Им, видимо, показалось, что против этого никто не станет возражать. Дважды наивные. Секваны и эдуи, решив, что им совсем ни к чему незваные гости, обратились за помощью к Цезарю. Цезарь, недолго думая, ответил согласием.

Нельзя не отметить, что у Цезаря, по тем временам, была отменная разведывательная служба, — так что, как раз, когда гельветы начали переправляться на плотах и лодках через реку Арар, что на востоке Франции, Цезарь получил сообщение от разведчиков, и с тремя легионами, в полном смысле слова, обрушился на голову гельветов, которые ещё оставались на берегу. Бой был коротким и кровавым. Гельветы попытались бежать и укрыться в ближайших лесах, некоторым это удалось, но большинство погибли, даже не успев оказать сопротивление. Часть гельветов, успевших перебраться на другой берег, в какой-то момент поверила в свою удачу. Но, ненадолго. Цезарь решил догнать гельветов и реализовал свою идею в кратчайшие сроки. Двадцать дней понадобилось гельветам, чтобы переправиться через Арар. Цезарь же, не щадя своих людей, за один день построил мост и переправил армию. После пятнадцатидневной погони армия Цезаря, для того чтобы пополнить запасы продовольствия, свернула к главному городу эдуев Бибракте.
И тут гельветы совершили ещё одну ошибку, посчитав, что Цезарь решил отступить. Вместо того чтобы бежать как можно дальше от его армии, гельветы предприняли попытку напасть на римлян.

Итог был плачевен. Из большого племени уцелело лишь 130 тысяч гельветов. Тем, кому повезло остаться в живых, в 58-м году сдались Цезарю. По его решению гельветы вернулись в покинутые земли. Радости им это не доставило, но спорить с Цезарем больше никто не рискнул. Тем самым Цезарь не оставил ни единого шанса германцам, не вызывавших у него ни малейшей симпатии, заселить земли гельветов, а значит, в конечном итоге, обезопасил границы Римской Республики.
Образ Гельвеции, подобно национальным персонификациям некоторых других европейских государств, имеет схожие черты с древнегреческой богиней мудрости и войны Афиной Палладой.

Прообразом Гельвеции послужили многочисленные женские фигуры, которые использовались в качестве символов различных кантонов, а также широко распространившиеся в 17 веке аллегорические изображения пороков и добродетелей Швейцарской конфедерации, которая к тому времени еще не обладала устоявшейся символикой.
Со временем все они слились в образе Гельвеции, получившей статус общенационального символа и оттеснившей на задний план легендарного героя Вильгельма Телля.
Свидетельством возросшей популярности Гельвеции выступает пьеса Иоганна Каспара Вейссенбаха, которая была поставлена в Швейцарии в 1672 году. В этом произведении, увидевшем свет в эпоху религиозных раздоров, деве Гельвеции отводилась роль объединительницы нации, одинаково привлекательной для всех граждан Швейцарии, вне зависимости от их религиозной принадлежности.

По прошествии четырех веков мало что изменилось: фигура Гельвеции по по-прежнему является универсальным символом Швейцарии.