ВЕРА МУРОМЦЕВА (БУНИНА)

В отличие от Блока, которого, как и почти всех коллег по литературному цеху, Бунин считал бездарностью, автор «Жизни Арсеньева» и «Окаянных дней» был прагматичен и напрочь лишен сложных психологических закидонов на тему секса почитайте те же «Темные аллеи», чтобы оценить искушенность. Но мучить свою преданную жену Веру это ему не мешало.
Щеголь-дворянин, излучающий аристократическое презрение ко всему простому и обыденному, Бунин был уверен, что главное топливо для творчества несчастья. После встречи с Верой Муромцевой, которая станет ему второй женой фактически с 1907 г. (хотя обвенчаются они только в 1922-м), он обронил: «Поэт не должен быть счастлив, должен жить один, и чем лучше ему, тем хуже для писания. Чем лучше ты будешь, тем хуже». Вера, смеясь, ответила, что постарается быть как можно хуже, но в итоге всю их жизнь источником конфликтов и травм, конечно, был муж.
Вера, не задумываясь, жертвовала ради мужа всем, проглатывала страдания, вызванные романами Бунина на стороне, которые тот даже не особо скрывал. Для жены он был гением, человеком, неподсудным обычным нормам морали, и она изо всех сил старалась не ревновать, хотя дневники и воспоминания указывают, что это было нелегко, особенно когда уже в эмиграции во Франции он познакомился на пляже с молодой писательницей Галиной Кузнецовой, влюбился, закрутил роман и привел ее жить вместе с семьей. «Ян сошел с ума на старости лет. Я не знаю, что делать!», сетовала Вера, но терпела и со временем даже подружилась с наивной и добродушной Галиной, которая была больше чем в два раза младше ее мужа.
«Я вдруг поняла, писала Бунина в своем дневнике, что не имею даже права мешать Яну любить, кого он хочет, раз любовь его имеет источник в Боге. Пусть любит Галину только бы от этой любви ему было сладостно на душе». Как это всегда бывало со сложными творческими натурами и их спутницами/спутниками жизни в XIX-XX веках: звучит возвышенно, но суть абсолютно нездоровые отношения, где кто-то (и чаще женщина) выступает жертвой.
Сам Бунин к жене, конечно, испытывал теплые чувства, но воспринимал как собственность. «Любить Веру Как это Это все равно, что любить свою руку или ногу», выдал он в разговоре с Ириной Одоевцевой. Эгоизм вообще был присущ этому, мягко говоря, неоднозначному человеку: его коллега по эмиграции и писательству Вера Берберова вспоминала, как во время Второй мировой войны, когда все жили впроголодь, и она с трудом наскребла денег купить колбасы на 12 бутербродов (праздновала день рождения), нобелевский лауреат Бунин пришел раньше всех, посмотрел на бутерброды, и неторопливо сожрал все 12 кусков колбасы, оставив остальным серый хлеб. Чуть менее титулованный и эстетичный нахал мог бы за такое и в морду получить.
Впрочем, жизнь и так достаточно потрепала Бунина: до смерти жил на чужбине, в постоянном безденежье даже после Нобелевки. Молодая Галина Кузнецова, кстати, ушла от него к лесбиянке. А преданная Вера осталась, и главный писатель русской эмиграции умер у нее на руках в 1953 г.

.