КОМУ И ПОЧЕМУ ЗАПРЕЩАЛОСЬ ВСТУПАТЬ В БРАК В РОССИИ. Часть 2

«Утаивая вовсе венчание свое»
Немалые сложности возникали и в случае браков между лицами из разных сословий. Брак между дворянином и мещанкой и тем более крестьянкой считался неприличным. В силу третьей статьи Жалованной грамоты дворянству 1785 года, простолюдинка в случае такого брака получала личное, а дети от этого брака наследуемое дворянское достоинство. Но благородное сословие Российской Империи, в особенности его женская часть, считали такие браки постыдными. Поэтому появились полузаконные браки, о которых в 1805 году Святейший синод писал императору Александру I:
«Многие светские чиновники, вступая в браки с крепостными своими девками и другими неравного себе состояния лицами, состоят иногда сами виною невнесения таковых браков в метрические книги, стараясь чрез разные способы отвратить от того венчавших священников для того только, чтоб не оглашая тех браков их, избежать нарекания от родственников своих и стыда в общежитии, утаивая вовсе венчание свое; отчего для самих же их впоследствии времени выходят крайние неприятности и неудобства в признавании как браков их, так и прижитых от оных детей законными».
Синод попросил императора повелеть правительствующему Сенату дать следующее предписание:
«Дабы все таковые помещики в подобных случаях для собственной пользы их и отвращения худых последствий, по совершении браков их не только не препятствовали, но еще требовали настоятельно от священно- и церковнослужителей о внесении оных в то же самое время в метрические книги, и по исполнении сего брака, тогда же из той записки за подписанием всех состоящих при церквах священно- и церковнослужителей имели копии, в получении коих расписываться в тех же книгах».
Еще большее неодобрение благородного сословия вызывали браки дворянок с людьми низкого происхождения, хотя такие союзы не воспрещались законом.
Седьмая статья Жалованной грамоты дворянству «О дворянке, вышедшей замуж за недворянина» гласила:
«Но понеже дворянское достоинство не отъемлется, окроме преступления; брак же есть честен и законом Божьим установлен, и для того благородная дворянка, вышедши замуж за недворянина, да не лишиться своего состояния; но мужу и детям не сообщает она дворянства».
Иногда с такими пылкими дворянками происходили нелепые случаи. С. С. Шашков рассказал об одном из них:
«Помещица, имевшая 6 душ м.п. (мужского пола), Акулина Ф., вышла за своего крестьянина, по невежеству своему не дав ему вольной, а затем продала помещику С. свои 6 душ м.п. с их семействами, т. е. с собой вместе. Только просьбы дворянства успели убедить С. освободить эту крепостную помещицу».
К началу XIX века в России появилось немало вдовых барынь из крестьянок, желавших вступить в новый брак, но теперь с крепостным, так что Александру I в 1807 году в указе Сенату пришлось разъяснять:
«В разрешение часто встречающегося сомнения в том, должна ли крестьянка, бывшая в замужестве за дворянином и тем стяжавшая, по силе 3 пункта Дворянской Грамоты, достоинство дворянки, лишиться сего права при вступлении во второй брак с крестьянином и войти паки в крестьянское состояние Повелеваем: смысл и силу 7 статьи Грамоты, жалованной благородному дворянству, в коей именно постановлено: что дворянское достоинство не отъемлется, окроме преступления распространить и на тех крестьянок, которые быв в замужестве за дворянами, по смерти их, вступили во второй брак с крестьянами, с тем однако же, чтобы они, по разуму той же 7 статьи, вторым мужьям своим из крестьян, ни детям, с ними прижитым, не сообщали дворянского достоинства, от первых мужей ими приобретенного».
«Жениться на русских девках и вдовах»
Особым случаем были и ситуации, когда вступающие в брак принадлежали к разным религиозным конфессиям. В 1721 году Святейший синод изменил прежние правила и объявил браки с иноверцами не только законными и дозволенными, но и похвальными, если они клонятся ко благу государства. Случилось это после того, как Берг-коллегия вошла в Синод с доношением, прося его разрешения на браки русских женщин с пленными шведами. Таким образом Берг-коллегия рассчитывала поощрить «в рудных делах гораздо искусных людей» шведов, согласившихся работать на горных заводах.
«По сему Святейший Правительствующий Синод приговорили: шведским пленным, находящимся в Сибирской губернии, которые обязались или впредь обяжутся под присягою на вечную службу Его Царского Величества, позволить жениться на русских девках и вдовах, без пременения веры их, на следующем условии: а до брака взять у них (шведов) сказку зарукою (подписку. «История»), под штрафом жестокого истязания, что они 1) жену свою ни прельщением, ни угрозами, никакими видами в веру свою приводить не будут, ниже делать ей укоризны за содержание православной веры; 2) детей своих мужеского и женского пола будут крестить в православную веру российского исповедания и как в младенчестве, так и в совершенном возрасте обучать их всякому православному церкви восточной обычаю».
Нельзя допускать, чтобы кровосмесители, многоженцы, педерасты и т. д. пользовались правами, вытекающими из зарегистрированного брака
Но когда пленникам разрешили возвратиться на родину, то со шведами, пожелавшими уехать из России, жен не отпустили. Если пленный обещал жене вернуться, с него брали расписку с указанием срока. Когда срок истекал, а муж-иностранец не возвращался, брак считался расторгнутым. Позже для всех женившихся в России пленных установили единый срок им давалось два года на посещение родины. Женщина, к которой не вернулся муж, бывший пленный, получала право вновь выйти замуж, так как по церковному правилу лицу, «неповинно брачного союза лишившемуся, есть ли оно, по неимению к безбрачному сожитию дара, без брака прожить не может», разрешалось вступить в новый брак.
До 1864 года иностранцы-христиане, пожелавшие вступить в брак с русской подданной, были обязаны принять присягу на русское подданство и получить Высочайшее соизволение на брак. При Александре II эти правила отменили.
Брак с нехристианами россиянам православного исповедания был строго запрещен.
«Положить пределы хозяйничанью с судьбою людей»
Различных запрещений к вступлению в брак в России было такое количество, что к концу XIX века во всех слоях общества назрело недовольство абсурдностью многих из них. Чтобы вступить в третий брак, до 1901 года нужно было испрашивать разрешение епархиального архиерея. Четвертый брак был запрещен вовсе. Если супруги разводились из-за прелюбодеяния одного из них, виновника обрекали на вечное безбрачие. По уставу о воинской повинности, было запрещено жениться «состоящим на действительной обязательной службе нижним чинам, как равно и нижним чинам, уволенным в отпуск, хотя бы и продолжительный, так как, находясь в отпуску, они тем самым не перестают состоять на действительной службе». Не имели права вступать в брак во время учебы студенты университетов и духовных академий. А с 1896 года, по постановлению Петербургской городской думы, не имели права выходить замуж девушки, желавшие получить место учительницы в городских думских школах. И этот обет безбрачия они должны были соблюдать в течение 25 лет до выхода на пенсию.
Многочисленные запреты привели к тому, что в некоторых деревнях могли сочетаться браком очень немногие пары
Философ и публицист В. В. Розанов, неутомимо критиковавший российские законы о браке, в 1901 году писал:
«Нужен органический закон, чтобы положить пределы этому хозяйничанью с судьбою людей, как со своею собственностью, и в частности с семейным их положением всевозможных частных лиц и учреждений».
С другой стороны, состоявшим в браке и разочаровавшимся в нем, почти невозможно было развестись. Только по трем причинам можно было расторгнуть брак: «в случае неспособности к брачному сожитию», «в случае доказанного прелюбодеяния» и «в случае безвестного отсутствия супруга более пяти лет». А получение развода влекло за собой для одного из супругов запрет на новый брак. В итоге росло число внебрачных сожительств, незаконнорожденных детей и подкидышей.
Но до начала XX века в России замужней женщине уйти от нелюбимого мужа-деспота было очень сложно у нее не было паспорта. Жену вписывали в паспорт мужа. Только с его разрешения жена могла получить отдельный паспорт, т. к. по закону «супруги обязаны жить совместно» и «всякие сделки, клонящиеся к разлучению супругов, строго воспрещаются». В некоторых губерниях прогрессивные земские начальники разрешали несчастным женщинам проживать по отдельным паспортам, но это было не правило, а исключение…
После Октябрьской революции страна впала в другую крайность юридически был признан фактический брак. Профессор-юрист А. Г. Гойхбарг писал:
«Лица, вступающие в брак между собою, могут совершенно не оформить своего вступления в брак, могут его оформить частным путем, перед свидетелями, в кругу родных, могут, наконец, его оформить и посредством совершения известного религиозного обряда. Все такие способы не запрещены».
Но началась вакханалия: некоторые браки длились лишь несколько дней, брошенные жены не могли добиться алиментов, расцвело многоженство, у погибшего красноармейца оказывалось несколько вдов, претендующих на пенсию по потере кормильца, самые близкие родственники становились супругами.
Юристы заговорили о необходимости ввести обязательную регистрацию брака и определить препятствия к заключению брака, т. к. без этого невозможно расторгать незаконные брачные союзы.
«Аннуляция регистрации брака не угрожает нисколько и свободе брака. Лицам, регистрация брака которых аннулирована, никто не мешает продолжать фактические брачные отношения, но с точки зрения государственных, общественных и социальных интересов нельзя допускать, чтобы незаконно прикрывшиеся регистрацией брака такие лица, как кровосмесители, многоженцы, педерасты и т. д. пользовались правами, вытекающими из зарегистрированного брака», объяснял правовед профессор П. В. Гидулянов.
В 1926 году был принят Кодекс законов о браке, семье и опеке, начавший действовать с 1 января 1927 года. В брак разрешалось вступать всем лицам, достигшим 18-летнего возраста, т. е. предельный брачный возраст был отменен. Теперь не подлежали регистрации только браки:
«а) между лицами, из которых хотя бы одно состоит уже в другом зарегистрированном или незарегистрированном браке;
б) между лицами, из которых хотя бы одно признано в установленном порядке слабоумным или душевнобольным;
в) между родственниками по прямой восходящей или нисходящей линии, а также между полнородными и неполнородными братьями и сестрами».
А государственные органы продолжали признавать фактические браки лишь до тех пор, пока это не приводило к росту бюджетных расходов. Когда на пенсии по случаю потери кормильца стали претендовать одновременно и фактические и формальные вдовы, законодательство о браке начали ужесточать, чтобы найти золотую середину между революционными вольностями и дореволюционными крайностями.
Светлана Кузнецова

.