«ЦЕЛИКОВСКУЮ НЕ НАДО ХВАЛИТЬ ЕЕ НАДО СНИМАТЬ»

100 лет назад (8 сентября 1919) родилась любимая миллионами актриса…
Секрет притягательной силы Людмилы Целиковской был заключен не только в имени-легенде, чарующем эффекте всеми узнаваемой улыбки, но и в бесконечной открытости, откровенности, любопытстве и любознательности.
Кино во времена Целиковской было любимым времяпрепровождением простых людей и предметом пристального внимания к нему власти и самого «вождя народов», которому лично доставляли каждый новый фильм. Известно множество высказываний, реплик, отражающих взгляды вождя на содержание картин, игру актеров, режиссуру.
Как и у каждого властелина, у Сталина были свои любимцы и те, которых он недолюбливал. К числу первых относилась Любовь Орлова, отмеченная двумя Сталинскими премиями. Еще больше таких наград пять! было у Марины Ладыниной. По одной Сталинской премии имели Валентина Серова и Лидия Смирнова. Примой советского кино была и Людмила Целиковская. Актриса яркая, характерная, которая влюбила в себя зрителей в веселой, искрящейся добротой комедии Константина Юдина «Сердца четырех». Фильм стал и ее любимым. По словам актрисы, она, так же, как ее героиня Шура Мурашова, любила музыку и ненавидела математику.
Ленту, завершенную перед Великой Отечественной, кинематографическое начальство не пустило в прокат время суровое, сейчас не до любви и сантиментов. Фильм «Сердца четырех» вышел на экраны в 1944 году, когда истосковавшиеся по мирному времени люди снова могли себе позволить любить и быть любимыми…
На Целиковскую, как и на ее партнеров Валентину Серову, Евгения Самойлова, Павла Шпрингфельда обрушился поток похвал. Из них стоит выделить лаконичный, но весомый, принадлежавший Сергею Эйзенштейну: «Целиковскую не надо хвалить ее надо снимать». Его коллеги-режиссеры так и поступили
Другой веселый фильм с участием Целиковской, вышедший перед войной «Антон Иванович сердится», срежиссированный Александром Ивановским, в прокат пустили в тяжелейшее время: в августе 1941-го! Ольга Берггольц вспоминала, что афишами с названием фильма был обклеен Ленинград: «И тот, кто шел по Невскому, сколько бы раз ни поднимал глаза, всегда видел эти афиши, которые, по мере того как развертывались война, штурм, блокада и бедствия города, превращались в некое предупреждение, напоминание, громкий упрек: «А ведь Антон Иванович сердится!» И в представлении нашем невольно возник реальный, живой человек, очень добрый, не все понимающий, ужасно желающий людям счастья и по-доброму, с болью, сердившийся на людей за все те ненужные, нелепые и страшные страдания, которым они себя зачем-то подвергали»
Следующей картиной актрисы стал фильм «Воздушный извозчик» режиссера Герберта Раппапорта по сценарию Евгения Петрова, соавтора Ильи Ильфа, «Воздушный извозчик». Картина вышла на экраны в 1943 году, перед фильмом «Сердца четырех». В нем Целиковская (певица Наташа Куликова) сыграла возлюбленную немолодого летчика Ивана Баранова, роль которого исполнил Михаил Жаров. Актёры «продублировали» свои отношения в жизни, завершившиеся браком. И этот фильм был признан успешным.
Михаил Ульянов вспоминал, как в 1947 году он, молодой актер, отправился с концертной бригадой в Омскую область. Увидел непролазные дороги, бедность, деревни без электричества. «Зашли в холодную избу к одинокой старушке. Все привычно: и убогий стол, и лавка возле него, и сиротливая кровать составляли все убранство комнаты. Нет, впрочем, не все. В красном углу сияла, украшенная кружевами, божница. К одной из икон была прикреплена фотография. Я подошел поближе рассмотреть ее. Это был портрет Целиковской.
Кто это полюбопытствовал у хозяйки.
Не знаю, ответила она. Красивая очень, и глаза хорошие».
Целиковскую любили миллионы. Мужчины влюблялись, женщины стремились быть на нее похожими: делали «шестимесячную» завивку, выщипывали брови и плакали, как Целиковская, с широко раскрытыми глазами.
Но самый главный человек в стране ее не любил. Сталин вычеркнул фамилию актрисы из списка претендентов на премию своего имени за фильм Сергея Эйзенштейна «Иван Грозный». В нем Целиковская сыграла роль царицы. Сталин заключил: «Царицы такими не бывают».
Что он имел в виду Быть может, ожидал увидеть в образе Анастасии Романовны державную величавость, строгую, монументальную красоту. Целиковская не вписывалась в эти каноны. Она была живой, подвижной, глаза сверкали. Проницательный Сталин ощутил в блеске очей актрисы непокорность.
Она смело шагнула из комедии в трагедию. Сталин мог расценить это как легкомыслие. И ошибку режиссера Эйзенштейна
Еще одна версия неприязни Сталина к Целиковской: ее самобытность была огромной, и она встала чуть ли не вровень с ним самим! Солдаты на фронте вместе с фотографиями любимых хранили ее фотокарточки. Поднимаясь в атаку, они кричали не только «За Родину! За Сталина!», но и «За Целиковскую!». И такое было!
Многие утверждали, что Сталин к Целиковской благоволил. Но почему ее в момент наивысшей славы не награждали ни орденами (орден Трудового Красного Знамени ей вручили в 1990 году), ни прочими наградами (звание народной артистки РСФСР ей дали в 1963-м) Целиковскую однажды миновала Сталинская премия, и впредь ее не включали в списки претендентов. На приемы в Кремль актрису приглашали не часто. На одном из них она оказалась рядом со Сталиным
Михаил Вострышев в книге «Чарующая Целиковская» приводит отрывок из записок актрисы: «Когда в 1945 году меня пригласили в Кремль на прием по случаю Победы, я увидела Сталина. Совершенно не похожего на того, которого знала по портретам и фотографиям: рыжеватый человек, в оспинах, сидел в торце стола, ел раков и плевал на пол. Вдруг поднял глаза, посмотрел на меня. Нет, он меня не узнал и не заметил, просто скользнул взглядом и опять принялся за раков. Но что в это мгновение пережила я!.. Все внутри замерло, затрепетало Бог посмотрел!»
Наверное, она могла бы приблизиться к Сталину, но интуитивно чувствовала, что этого делать не следует. В общем, как у поэта: «Минуй нас пуще всех печалей / И барский гнев, и барская любовь»
Ее «недостаток» был еще и в том, что она не снималась в патриотических фильмах, где показывалась замечательная жизнь в СССР, где поднимают тосты за здоровье вождя. Целиковская играла в лирических, беззаботных комедиях, где не реют знамена, не стучат станки, не колосится пшеница.
Ни в комсомоле, ни в партии Целиковская не состояла. Хотя ей настойчиво предлагали. Но она отказывалась, ускользала. По ее собственным воспоминаниям, говорила: «Не могу, много у меня «пятен капитализма».
Кончину вождя она восприняла равнодушно: «В пятьдесят третьем Сталин умер. Но это прошло совершенно мимо меня, почти в буквальном смысле. Я вывела сына на прогулку, поддерживая на полотенце его беспомощное тельце, а по улице катилась огромная толпа. Я даже не сразу поняла, что это. Сказали, Сталина хоронят».
Звучит необычно. Вся страна знала, что вождь умер, а Целиковская нет Она часто повторяла строки Омара Хайяма:
Ты обойден наградой позабудь.
Дни вереницей мчатся позабудь.
Небрежен ветер в вечной книге жизни
Мог и не той страницей шевельнуть.
Целиковской восхищались многие. К примеру, Борис Пастернак. Он мог часами говорить о ней, придумывая образы снежной пурги, через которую идет она Актриса, Незнакомка, Прекрасная женщина… А вот взор с иного ракурса. «Пожалуй, ее главная черта это страсть к познанию, говорила Людмила Максакова. Изучить все: литературу, живопись, музыку, языки, систему воспитания детей, кулинарию, моду и во всем подход к предмету хочу все знать! Мир Целиковской был бесконечным, как Вселенная, и к нему всегда хотелось прильнуть и прикоснуться. В него засасывало как в омут. Там жили воспоминания, легенды, биографии, судьбы сама история».
Слава Целиковской пылала несколько лет. Последней удачей стала картина режиссера Самсона Самсонова «Попрыгунья», награжденная на кинофестивале в Венеции премией «Серебряный Лев Святого Марка». Потом пошли фильмы проходные, где она снималась не главных ролях
Такие же удьбы, увы, и у других советских звезд Орловой, Ладыниной, Серовой, Смирновой Актерская удача штука капризная, изменчивая. Приласкала, обогрела и улетела.
Целиковская играла в Театре Вахтангова. Зал горячо аплодировал, когда она выходила на сцену. Она признавалась, что любит театр больше, чем кино: за контакт со зрителем, за возможность эксперимента и импровизации. Очень любила репетиции особенно первые: «роль для меня всегда чудовище, изменчивое, неуловимое, зверь, за которым нужно охотиться и обязательно победить…»
За внешней хрупкостью скрывалась сила и бесстрашие. Когда на Пастернака за его роман «Доктор Живаго» обрушилась государственная машина, она, купив огромный букет, помчалась к поэту в Переделкино. Защищала Евгения Симонова, которого прогоняли из Вахтанговского театра, обороняла от властного гнева своего мужа Юрия Любимова.
Она не работала в Театре на Таганке, но активно, творчески вторгалась в его жизнь. Умела ловко подкинуть идею, давала актерам уникальные советы, писала поэтические композиции (их называли «болванками») благо поэзию она знала прекрасно и любила. Так что «половинка» Любимова это Целиковская, так и знайте!
Ее родной Вахтанговский театр отдалялся от нее все дальше. Ролей ей давали все меньше, и они становились все мельче. Людмила Васильевна, ослабевшая, перенесшая инфаркт, пыталась искать себе персонажи сама, но главный режиссер Ульянов отвергал все предложения. Целиковская никогда его не обвиняла. Она была горда и независима, чтобы опускаться до сведения счетов.
Целиковская всецело ощутила на себе, что ее профессия испытание, и часто испытание мучительное.
Любимым стихотворением актрисы было «Воспоминание» Пушкина. Его последние строки она «примеряла» на себя:
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю…
Валерий Бурт

.