О ЙОДНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ

«Гром не грянет, мужик не перекрестится».
(Русская пословица)
Антисептические (противомикробные) свойства йода первым использовал в хирургии французский врач Буанэ. Как ни странно, но самые простые лекарственные формы йода водные и спиртовые растворы очень долго не находили применения в хирургии, хотя еще в 1865-1866 годах великий русский хирург Н.И.Пирогов применял йодную настойку при лечении ран. Приоритет подготовки операционного поля с помощью йодной настойки ошибочно приписывается немецкому врачу Гроссиху. Между тем еще в 1904 году, за четыре года до Гроссиха, русский военный врач Н.Филончиков в своей статье «Водные растворы йода как антисептическая жидкость в хирургии» обратил внимание медиков на громадные достоинства водных и спиртовых растворов йода именно при подготовке к операции…
Удивительно, но факт: в 1914-м году Россия своей йодной промышленности не имела, а вспомнили о этом только после начала Первой Мировой Войны, когда импорт йода упал практически до нуля союзники старались обеспечить им собственные армии, нейтральные страны взвинтили цены до небес, Германия, разумеется, поставки продолжать отказалась.
Война 1914 года впервые выдвинула в России проблему организации собственного йодного производства.
Самыми большими «патриотами» оказались мошенники. Они быстро поставили на ноги производство «рогов и копыт».
«Истощение запасов медикаментов и бешеный рост цен на них не замедлили сказаться: на рынках появились фальсификаты, которые, благодаря внешнему сходству с настоящими медикаментами, легко находят себе покупателей, в особенности если учесть их дешевизну. Анализом распространяемых теперь фальсификатов установлено, например, что йод заключает в себе марганец» (Жизнь Фармацевта, 1914, 9).
В госпиталях йода не хватало, и ученые предложили добывать его изиспользованных перевязочных материалов:
«Член Главнаго управления Краснаго Креста Б.К. Ордин доложил, что старший врач госпиталя св. Елисаветы, развернутаго в Риге, проф. Березняковский представил свои соображения относительно возможности получения значительнаго количества йода путем извлечения его из бывших в употреблении марли и тампонов. Предложение было признано вполне осуществимым и заслуживающим применения, т. к. таким путем будет извлечено до 1/3 йода. Признано полезным довести об этом до сведения всех госпиталей» (Медицинский Современник, 1915, 26).
«Позвольте чрез посредство Вашей уважаемой газеты обратиться от имени отделения химической лаборатории Докучаевскаго почвеннаго Комитета для извлечения йода из бывших в употреблении тампонов и палочек к заведующим лазаретами Петрограда с покорнейшей просьбой сделать по заведуемым ими лечебным местам распоряжение о сборе предметов, бывших в соприкосновении с йодом, в банки, а по мере наполнения последних уведомлять о сем лабораторию по телефону 411-00, вызывая одного из подписавших это письмо. Добытый йод безвозмездно предоставляется на нужды лазаретов. К. Никифоров, А. Панков и Н. Столетов» (Речь, 11.11.1915 г.).
Срочно стали снаряжать экспедиции:
«В Москве состоялось заседание новаго Комитета по организации производства медикаментов. Комитет приступает к розыску мест в России, где была бы возможна выработка йода. С этою целью он на днях отправляет научную экспедицию во главе с С.Н.Наумовым и Н.И.Кусановым на Белое море, к Соловецкому монастырю, где в изобилии встречаются водоросли, дающие при сожжении в золе много йодистых солей. На отправку экспедиции комитетом отпущено 500 рублей. Не дожидаясь результатов исследования водорослей, комитет приступит к изысканиям соляных болот у Азовскаго моря, также очень богатых йодистыми солями» (Жизнь Фармацевта, 1914, 6-7).
Летом 1915 года вторая экспедиция приступила к изучению местных условий, к опытам по получению золы в процессе сгорания водорослей в больших масштабах и конкретизации вопроса о возможности организации на Мурмане йодного производства. Экспедиция предоставила информацию о том, что содержащие йод водоросли выбрасываются на Мурманский берег Баренцева моря штормами, особенно весенними и осенними, в огромном количестве, образуя целые валы: «в одном только пункте побережья Рыбачьего полуострова — Вайда-Губе — такой вал тянулся с перерывами на 3-4 версты, имея в ширину 2 аршина и в высоту 1,5-1 аршина, и содержал, по скромному подсчету, около 70000 пудов водорослей» (Известия АОИРС, 1916).
Содержащие йод водоросли, в изобилии произраставшие в морях Дальнего Востока, к данному времени уже составляли предмет промысла и вывозной торговли (морская капуста). Переселенческое управление решило основать на этом сырье йодное производство с пережиганием водорослей и переработкой золы в сырой йод на месте с последующей рафинацией сырого йода на фабрике, организованной в Томске. На это производство, рассчитанное на ежегодную добычу 1000 пудов йода, Переселенческому управлению было отпущено из казны до 350 тыс. рублей.
Еще одно йодное предприятие, учрежденное в Екатеринославе (с 1926 г. — Днепропетровск), перерабатывало черноморскую филлофору, богатейшие заросли которой на глубине 20-50 сажень располагались недалеко от Одессы.
Всё бы хорошо, но в большинстве случаев практический выход был ничтожным:
«Секцией фармакологической промышленности при Московском военно-промышленном комитете произведено было в 1915 г. исследование йодосодержащих водорослей Мурмана и Белого моря, а также Тихого океана, Каспийского, Азовского, Черного и Балтийского морей. Были сделаны попытки организовать производство йода во Владивостоке из водорослей и из рапы и грязей сопок и соляных озер, но эти опыты не привели к положительным результатам. В 1915 г. проф. Писаржевским была создана Екатеринославская йодная опытная станция, проработавшая до 1917 г. и выпустившая 165 г кристаллического йода».
«Организованное в грандиозных размерах добывание водорослей на Черном море с целью извлечения йода показывает, что делу изготовления медикаментов в Крыму принадлежит будущее. Местныя ученыя рука об руку с капиталистами и предпринимателями прилагают все усилия, чтобы создать в крымском районе грандиозное производство медикаментов, чтобы аптекарский рынок в России освободился от зависимости от заграницы» (Медицинский Современник, август 1915 г.).
«Рука об руку с капиталистами» это хорошо, конечно, но до настоящего производства дело дошло лишь в одном месте там, где в него были вложены казенные средства:
«Самыми удачными оказались опыты по получению йода из водорослей Беломорья, в результате которых в 1916 г. был построен в Архангельске на средства Управления верховного начальника эвакуационной и санитарной части завод /по/ переработке йода. Он был рассчитан на переработку в год 2000 т золы водорослей, содержащей в среднем 0,4% йода. Заготовка золы была организована на острове Жижгине в Белом море; предполагалось выпускать ежегодно 8 т йода и 500 т калийных солей».
Однако
«Первоначальные расчеты не оправдались. Заготовлено было в 1916 г. не 2000 т золы, как намечали, а только 8 т; в 1917 г. 30 т, с 1918 г. заготовка вообще прекратилась».
Таким образом, производительность всех организованных на тот момент йодных предприятий России определялась, как недостаточная для удовлетворения потребности даже внутреннего российского рынка в йоде и калийных солях. По данным, собранным непосредственно у крупных российских фирм и не противоречившим официальной статистике ввоза, потребление йода в России достигало «75.000 кг, или 4,5 тысячи пудов, а калийных солей ввозилось до войны из Германии больше 5000000 пудов» (Известия АОИРС, 1916).
Общая же производительность всех имевшихся российских предприятий составляла не более «2.000 пудов йода и 75.000 пудов калийных солей», причем большая часть последних имела крайне высокую себестоимость из-за уже упоминавшихся транспортных расходов (Известия АОИРС, 1916).
Вернулись к «йодному вопросу» в начале 1930 годов. Правительством СССР была поставлена задача: создание собственной йодной промышленности, которая бы удовлетворяла полностью внутренний рынок страны в мирных и военных условиях. В 30-х гг. ХХ века йод по-прежнему в основном ввозился в СССР из-за границы. В стране работал один небольшой завод по производству йода из морских водорослей на о.Жижгин в Белом море.
Весной 1930 года было создано Йодное бюро Ленинградского исполкома, которому было поручено очередное обследование районов незамерзающего Мурманского побережья, где была возможна круглогодичная добыча выбрасываемых морским прибоем водорослей, содержащих йод.
Весной и летом 1930 года Йодным бюро были проведены осмотры всех немногочисленных пунктов Мурманского побережья, где имелись низкие, а не скалистые обрывистые берега, на которых могли накапливаться выбросы морских водорослей: о.Кильдин, побережье Рыбачьего полуострова, восточный Мурман до бухты Лумбовка. Было намечено 5 пунктов для строительства йодных заводов. Первым в очереди на строительство был определен завод на о.Кильдин в становище Могильном.
В дни Октябрьских праздников 1931 года состоялось торжественное открытие завода. И с этого момента завод начал перерабатывать золу от пережога морских водорослей, выпуская такой нужный для страны йод. Йодный завод на о. Кильдин продолжал успешно работать до начала Великой Отечественной войны, но, оказавшись в зоне военных действий, был закрыт.
Йодная промышленность на Мурмане не получила дальнейшего развития, поскольку в Закавказье в начале 30-х гг. ХХ в.стали применяться технологии, которые заключались в производстве йода из нефтяных буровых вод. При этом СССР был первым в мире, кто применил эту технологию.

.