ФЕВРАЛЬ 1917-ГО. ЛИБЕРАЛЫ ПРОТИВ ДУХОВЕНСТВА

Небольшой, но не лишённый интереса эпизод Февраля 1917-го. Рисунок Б. Антоновского: священник, радостно ухмыляясь и держа в руке крест, строчит из пулемёта. Подпись: «В дни революции много пулемётов стояло на колокольнях, откуда и обстреливался восставший народ». «Один из «батюшек»:
Мы привыкли смирять народ «этим» или «этим»!»
Подразумевается: крестом или пулемётом. Возможно, читатель пожмёт плечами а что тут такого особенно любопытного и необычного Наверное, какой-нибудь оголтелый большевицкий листок вроде «Правды» такое напечатал Подошло бы для «Безбожника» 20-х годов… Но в том-то дело, что нет, это карикатура вовсе не из «Правды» или «Безбожника», а из ЛИБЕРАЛЬНОГО журнала «Новый Сатирикон», номер 14 за 1917 год.
Вот как, оказывается, либералы смотрели на «батюшек», на духовенство в феврале 1917 года! Но, может быть, этот рисунок случайность Вовсе нет. Другая карикатура из того же «Нового Сатирикона» (номер 13 за тот же 1917 год). Рисунок Ре-ми, священник стоит перед крестом с распятым на нём Иисусом. Подпись: «Продешевили. Смиренный владыка: О, Иисусе Сладчайший! Боже мой, Боже мой! И такого человека продать всего за 30 серебреников! Вдвое можно было взять!».
На другой странице того же номера рисунок А. Радакова, два священника возле креста. «Их культурное усовершенствование. Смиренные: Эх! Не умели во времена Христа пользоваться этим орудием! Ведь из одного креста две хороших виселицы можно сделать!».
Как видим, это всё совсем не случайность это тенденция. И она выражает яростное, накалённо отрицательное отношение либералов весны 1917 года к церкви и церковникам. До Февраля оно так ярко и откровенно не проявлялось мешала царская цензура. Потом тоже не проявлялось, потому что уже в апреле-мае 1917-го на первый план вышли другие «враги» большевики, анархисты, другие революционеры, и именно их стал в первую очередь обличать либеральный «Новый Сатирикон». Ну, а после Октября 1917-го и вовсе наметился поворот к союзу либералов с церковью. Характерно, что когда в январе 1918-го патриарх Тихон объявил анафему большевикам, то часть либеральной прессы выражала по этому поводу сомнения и опасения. Кадетская газета «Современное слово» писала: «Анафема. Какое ржавое, пыльное слово. Под слоем вековой пыли ещё горит оно страшным огнем… В этом слове дым погребальных свечей, огонь костров, треск костей, переломленных испанским сапогом и пыточным колесом. В этом слове средневековье… И вот оно, это ржавое слово, загудело вчера вновь в Петрограде. Церковь вынула вновь заржавленный меч из своих ножен». Другая либеральная газета «Русские ведомости», более правого толка, приветствовала это послание патриарха и с надеждой предсказывала: «Революционный козёл обломает рога свои о церковь». Кадет Николай Устрялов (будущий колчаковец, а затем идейный вождь сменовеховцев) тоже без колебаний приветствовал анафему большевикам в одной из либеральных газет…
С этого момента либералы оказались в союзе с церковниками. И этот союз продолжался ни много, ни мало, как весь советский период его подхватили и продолжили диссиденты 60-х годов. Лишь в 90-е годы, с началом эпохи Реставрации, он дал трещину. Сейчас либералы мало-помалу возвращаются к прежней ожесточённой войне с церковниками, которую они вели до весны 1917 года. Но мы уже видели, как от войны они легко переходят к дружбе и союзу с былыми врагами. Ведь у правых, у буржуазии и её слуг, буржуазной интеллигенции, как известно, не было и нет вечных врагов и вечных друзей, есть только вечные интересы…

Источник