ПОЧЕМУ МУШКЕТЁРЫ КОРОЛЯ ЗАВИДОВАЛИ ГВАРДЕЙЦАМ КАРДИНАЛА

Трудно найти взрослого жителя России, не смотревшего фильм «д’Артаньян и три мушкетёра». Поэтому о гвардейцах кардинала знают даже те, кто никогда не читал романов Дюма. В культовой советской ленте косорукие гвардейцы постоянно выступают в роли чучел для тренировки фехтовальных талантов королевских мушкетёров. Но как все обстояло на самом деле
Официально королевская гвардия Франции была организована в начале XV века. В дальнейшем идея распространилась и на другие государства Европы. Главная задача гвардейцев состояла в защите монарха, кроме того, они могли принимать участие в военных конфликтах в качестве элитных подразделений.
Во Франции отряды личной гвардии имелись не только у королей, но также у принцев крови и других высокопоставленных монарших особ.
В 1626 году личными телохранителями обзавёлся и кардинал Ришельё. Шаг отнюдь не был капризом святого отца, активно занимавшегося политикой. Борясь с оппозиционерами, врагами трона, протестантами, он нажил себе массу врагов, порой очень опасных.
После раскрытия заговора графа де Шале, планировавшего покушение на кардинала и дальнейшее смещение с трона короля, вопрос о безопасности Ришельё встал ребром. На самом деле в заговоре против церкви и короны молодой де Шале сыграл роль самой мелкой и незначительной пешки. Попытка переворота названа его именем только потому, что как раз он и поплатился за интриги герцога Орлеанского, принца Конде, двух бастардов Генриха IV и своей любовницы, герцогини де Шеврёз.
Ришельё через своих шпионов вывел злоумышленников на чистую воду. Все фигуранты дела понесли наказания разной степени суровости. Де Шале оказался в самом невыгодном положении, он валялся у кардинала в ногах, но тот был неумолим, и графа приговорили к смерти. Причём из-за неопытности палача казнь превратилась в пытку — отсечь голову получилось только с 29-го раза. Сам же Ришельё после раскрытия заговора обратился к королю с требованием предоставить ему надлежащую охрану, и Людовик XIII выделил кардиналу 50 конных аркебузиров, к которым Ришельё добавил ещё 30 бойцов по своему выбору.
Так, собственно, и образовалась гвардия Его Высокопреосвященства.
Сначала маленькая «армия» Ришельё ограничивалась параметрами, заданными королём, разве что аркебузы сменились мушкетами. К 1634 году команда увеличилась до 340 человек: 120 бойцов лёгкой кавалерии, 100 человек роты жандармов и 100 мушкетёров-пехотинцев.
Правда, гвардейцами кардинала назывались только 120 человек конной роты. В состав этого воинского отряда набирали надёжных людей, имеющих рекомендации от кого-то из самого близкого и доверенного круга Ришельё. Для того, чтобы попасть в подразделение, кандидату полагалось быть не моложе 25 лет и иметь за плечами минимум трёхлетний опыт военной службы. Негласно имело значение и место рождения: если в королевские мушкетёры в основном брали уроженцев Гаскони и Беарна, то к кардиналу предпочитали набирать бретонцев.
Группа гвардейцев сопровождала кардинала буквально повсюду. В каждой его резиденции предусматривалась отдельная комната для капитана охранников. Только являясь в Лувр, Ришельё должен был оставить гвардейцев у входа во дворец. Во всех остальных случаях они находились при кардинале неотлучно.
Гвардейцы экипировались униформой, состоящей из высоких сапог, широкополой шляпы с белым султаном и красного плаща-пелерины с белыми крестами сзади и спереди. Этот плащ, сшитый из четырёх клиньев, можно было носить как нараспашку, так и застёгнутым на пуговицы. Любопытно, что красные плащи гвардейцев кардинала появились раньше, чем такие же, но голубые, плащи королевских гвардейцев.
Похоже, королевская стража просто «сняла кальку» с коллег.
Показанные в фильмах комедийные недотёпы кардинала, путающиеся в своих руках, ногах и шпагах, тоже авторское допущение. Фехтованию, стрельбе и прочим боевым навыкам гвардейцев Его Высокопреосвященства учили лучше и строже, чем гвардию Людовика. Ришельё не скупился на дорогих преподавателей, да и дисциплина у его секьюрити была на порядок выше, чем у королевских.
Имелось отличие и в кадровой политике. Если в гвардию короля принимались исключительно люди дворянского рода, то в гвардию кардинала запросто могли взять человека самого маргинального происхождения, главное, чтобы тот был храбр, предан и умел сражаться.
В той же степени это касалось и финансирования. Кардинал платил своим кадрам щедро и регулярно. Чего никак нельзя было сказать о Людовике XIII. Те, кто читал Дюма, конечно, вспомнят, что д’Артаньян и многие его сослуживцы вечно заняты поиском денег. Не испытывают проблем только те, кто богат и не зависит от скудного жалования, а живёт за счёт фамильных имений и родовых капиталов.
Благодаря произведениям того же Дюма принято считать, что между королевскими мушкетёрами и гвардейцами кардинала велась постоянная непримиримая вражда и дуэлировать они начинали, едва столкнувшись на улице. Трудно проверить, насколько это соответствует истине. Скорее всего, мастер пера всё несколько приукрасил и преувеличил, хотя антипатия определённо имела место, и стычки случались.
Да, военные действия с конными атаками и скачущими ядрами между сторонами, конечно, не велись, но гвардейцы короля и кардинала однозначно питали друг к другу неприязнь.
Причины её крылись сразу в нескольких аспектах.
Вопреки мнению, насаждаемому литературой и кино, кардинальские бойцы не только не уступали мушкётерам в умении владеть оружием, но частенько и превосходили средних «портосов» и «арамисов». Его Высокопреосвященство совсем не зря тратился на дорогих учителей фехтования.
С другой стороны, королевские мушкетёры намного чаще участвовали в реальных военных кампаниях, гвардейцы же в большой мере были «паркетными» бойцами. Конечно, по приказу Ришельё, им тоже случалось нюхнуть пороха, и обычно они проявляли себя вполне достойно, но всё-таки именно «портосы» и «арамисы» пользовались заслуженной репутацией героев, снискавших лавры на поле боя.
Ситуация не могла не раздражать: мушкётерам приходилось реально лить кровь за страну и корону, но платили им много меньше, чем кардинальским «чистюлям».
Не менее сложно складывались дела и с вопросом материального снабжения. Солдатам гвардии полагалось быть обмундированными по первому разряду, но гвардейцы кардинала одевались за счёт Ришельё, а спецназ Людовика должен был приобретать всё необходимое за свои «кровные». Королевская казна выдавала им только мушкет, остальное, включая покупку коня (обязательно серой масти) или наём слуги-денщика, они оплачивали сами.
Словом, почва для взаимной неприязни имелась, и весьма богатая.
Однако бесконечные дуэли — вопрос в высшей степени сомнительный, даже с той точки зрения, что за поединки в XVII веке наказывали весьма строго, приравнивая их едва ли не к государственным преступлениям. Если Людовик часто смотрел на нарушения сквозь пальцы, то Ришельё карал виновников «на всю катушку». Получалось, что мушкетёры короля наказывались только по требованию монарха, а гвардейцев кардинала карали по факту самой дуэли. Просчитать, кто чаще выступал инициатором драки, несложно, и гвардейцам церковного бонзы стоило сто раз подумать, прежде чем рисковать местом, свободой и самой жизнью.
Имеется и ещё один повод сомневаться в описанной Дюма непримиримости двух спецподразделений. Реальный прототип книжного д’Артаньяна, небогатый гасконец Шарль де Бац, поступил в роту королевских мушкетёров в 1633 году под фамилией младшей ветви рода своей матери и стал Шарлем д’Артаньяном. До 1646 года он исправно служил короне и даже добился успехов, а затем благополучно перешёл в гвардию кардинала Мазарини, сменившего Ришельё, и сделал карьеру уже на службе Его Высокопреосвященству. После восстановления роты королевских мушкетёров Шарль д’Артаньян, опять же с помощью своего покровителя Мазарини, стал там лейтенантом, а затем и капитаном. И никакая вражда гвардий не помешала кардиналу оказать ему помощь, а неистовому гасконцу с благодарностью её принять.